Пару лет назад Лизавета тоже обожала такие «копыта» — высокие, почти до колена, на толстой подошве. Просто радость родителей, а не штиблеты, их практически невозможно сносить.
— Вы в порядке? — еще раз уточнила я.
— Да, — кивнул парень, — гоните в школу.
Я, обрадованная неконфликтностью юноши, понеслась дальше. Наконец влетела в здание школы и тут же наткнулась на Нелли Лазаревну, нервно прохаживающуюся по холлу.
— Романова! — гаркнула она. — Явились! А ну сюда!
Крепкие пальцы вцепились в мое плечо. Нелли Лазаревна крупная особа, ее вес, вероятно, зашкаливает за стокилограммовую отметку, я в два раза легче. А еще у меня есть неприятная особенность: едва переступив порог школы, я превращаюсь в покорное существо, да и взгляд Нелли Лазаревны обладает гипнотическим на меня действием. Наверное, у нее в роду были кобры.
Директриса допинала меня до двери и втолкнула в помещение, где стояла отвратительная вонь.
— Это мужской туалет, — заявила она.
Я зажала нос рукой и совершенно искренне воскликнула:
— Какой ужас! А где унитаз?
— Издеваетесь? — сдвинула брови Нелли. — Она еще спрашивает!
— Простите, — пролепетала я, — но я всегда полагала, что унитаз — основная деталь сортира. Но тут его нет, потому я и спрашиваю.
— Он был! — неожиданно жалобно ответила директриса.
— Так куда же он подевался? — удивилась я.
Брови Нелли Лазаревны превратились в сплошную черную линию, директриса вновь вцепилась в мое плечо, вытолкнула в коридор, довела до своего кабинета и грозно объявила:
— Теперь пусть ученик Романов объяснит вам суть произошедшего!
Кирюшка, тихо стоявший между книжным шкафом и окном, заныл:
— Это случайно вышло…
— Молчать! — гаркнула Нелли Лазаревна. — Говорить по порядку: ать, два!
Очевидно, Кирюша привык к весьма странным выражениям педагогов, потому что мигом перестал стонать и стал довольно бойко живописать события. В сжатой форме его рассказ звучал так.
У автомобиля в моторе есть клапан, а в нем находится вещество под названием натрий. Если выковырнуть его и бросить в воду, то получится прикол. Об этом Кирюше сообщил Федя Баскаков, отец которого владеет сервисом, и он же — то есть мальчик, а не папа — притащил сегодня в школу этот самый злополучный клапан.
Решив, что урок географии обойдется без них, ребята отправились в туалет, где потратили довольно много времени, расковыривая деталь мотора. В конце концов цель была достигнута, и школьники начали швырять в унитаз натрий, который очень весело шипел.
В самый разгар забавы в сортир вошел физрук Иван Николаевич, как всегда, несколько навеселе.
— Ну и чем вы тут занимаетесь, лодыри? — загремел он. — Небось курите? А ну, отошли в сторону, дымить вредно!
С этими словами физрук швырнул в унитаз непогашенный окурок.
И тут у Кирюшки закончились связные фразы, из его рта посыпались почти одни междометия:
— Тут… вау… ба-бах!!! Лузик в осколки… дерьмо вверх… фу… во… супер… ваще… Федька в стену… я в раковину… Тудух! Трах! Блямс! О-о-о! Йес!!! А Иван Николаевич… хи-хи-хи… того самого… Прикол!
— Что с учителем? — дрожащим голосом поинтересовалась я.
— Разве алкоголика сразу убьешь? — непедагогично заявила Нелли Лазаревна. — Сейчас он отмыться пытается.
— Весь был в какашках! — захихикал Кирюша.
Я живо наступила ему на ногу. В общем-то, я его понимаю. Конечно, приятно увидеть противного преподавателя в непрезентабельном виде, но не следует демонстрировать свой восторг Нелли Лазаревне.
— О, эти дети! Хулиганы! — завопила директриса.
— Они не виноваты, — живо отреагировала я.
— Бросали в воду натрий!
— Он всего лишь шипел, — напомнила я. — А потом пришел Иван Николаевич и швырнул окурок.
— Безобразие! — пошла пятнами Нелли.
— Согласна, — кивнула я, — учитель не имеет права курить в школьном сортире.
Директриса заморгала и предприняла еще одну попытку наезда:
— Я немедленно сообщу об этом в детскую комнату милиции!
— Отлично! — недрогнувшим голосом заявила я в свою очередь. — Тогда я сейчас вызову соответствующую службу, пусть определят количество алкоголя в крови физрука. Интересно, кто из школьной администрации допустил пьяницу к детям?
Почувствовав шаткость своей позиции, Нелли Лазаревна сменила тон, и мы начали торговаться. В конце концов консенсус был достигнут: я покупаю новый унитаз, родители Федора оплачивают его установку, а Иван Николаевич отмывает сортир. Хочет — пусть сам орудует тряпкой, хочет — нанимает уборщицу или приводит жену, важен результат, а не то, кто выполнит работу.
Всю дорогу до дома я пыталась внушить Кирюше, что нужно думать головой, прежде чем что-либо делать, а он бубнил в ответ:
— Случайно вышло… я не хотел… давай никому из наших не будем рассказывать…
Дойдя до двери квартиры, я начала искать ключи, но они никак не попадались под руку.
— Лампудель, ты забыла запереть замок! — вдруг с укоризной воскликнул мальчик.
— Не может быть! Я отлично помню, как совала ключ в скважину! — ответила я. — Еще злилась, что не получается, очень торопилась в школу. Точно знаю, что тщательно закрыла квартиру.
— Смотри! — засмеялся Кирюша и толкнул железную дверь, та легко отворилась.
Я заморгала. Конечно, я могу порой забыть о чем-то и даже пару раз убегала из дома без сумки, но сегодня не тот случай. Я не только два раза повернула ключ в скважине, но и подергала за ручку. Было заперто!
— Ну точно! — веселился Кирюша, входя в прихожую. — Вон твоя связка, валяется на тумбе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14