- Гордая, да? - ехидно осведомился он.
- Уж не такая, как ваши бабы, - не сдала позиций Арапова.
- А-а-а, - протянул чеченец, - ну-ну.
Потом он встал, схватил Костю за волосы и в одно мгновение швырнул его на землю.
- Мама, - слабо пискнул парень.
Марина кинулась к сыну, но тут же замерла на месте.
Чеченец успел вытащить пистолет и приставить его к голове Кости.
- Значит, так, - размеренно сказал он, - гордых учить надо, Аллах не велит заноситься, нельзя ставить себя над другими. Деньги лично мне не нужны, ни копейки из них не возьму, они на борьбу предназначены. Ну пропадет твоя карточка, и что? Из другого места средства придут. А тебе за гордость наказание, прощайся с сыном.
Марина посерела, Костино лицо окаменело, он попытался что-то сказать, но не сумел раскрыть рта. Я бросился к чеченцу.
- Бога ради, сжальтесь.
- Плохо быть гордой.
- Она от переживаний глупость сморозила, от страха.
Чеченец пнул Костю ногой, тот закричал, Марина продолжала стоять на месте.
- Видишь, - обратился ко мне мучитель, - не прав ты, плохая она мать.
- Просто замечательная, - заголосил я, словно базарная торговка, расхваливающая товар, - великолепная, умная, она вдова. Муж у нее погиб, сын только и остался. Не убивайте его, умоляю.
Чеченец засмеялся.
- На колени становись и проси.
Я рухнул, словно подкошенный, на землю.
- Отпустите Костю.
Первый раз в своей жизни я стоял перед кем-то на коленях. Я не церковный человек, у меня нет особого смирения и опыта земных поклонов, так же, как все, я подвержен греху гордыни, но сейчас был готов на что угодно, лишь бы не присутствовать при казни.
Понимаю, как упаду в ваших глазах, когда узнаете правду: мне, естественно, было жаль Костю, но еще больше я жалел себя. Если сейчас мерзавец выстрелит, голова несчастного парня разлетится на куски, меня потом всю оставшуюся жизнь будет мучить бессонница и преследовать картина кровавой расправы.
- Хорошо, - кивнул чеченец, - считай, ты его почти отпросил, теперь пусть она на колени станет. Ну, живо!
Марина медленно опустилась около меня.
- Проси, - велел чеченец.
- Мать голоса от стресса лишилась, - быстро встрял я, - давайте я за двоих молить стану.
- Значит, она онемела?
- Да, да.
- Тогда пусть мне ботинок поцелует, - улыбнулся во весь рот бандит.
Продолжая мерзко ухмыляться, он выставил вперед левую ногу, обутую в грязную кроссовку. Во дворе стало тихо-тихо, я почувствовал, что дико замерз. Холод пробрался под куртку, колени, стоявшие на земле, совсем заледенели.
- Ну? - издевательски напомнил бандит. - Ты сына получить хочешь? Я жду.
Мое горло будто сдавили стальные пальцы, а зрение отчего-то потеряло резкость. Сквозь возникший туман глаза с трудом различили, как белокурая голова наклонилась над ногой мерзавца.
- Хорошо, - засмеялся подонок, - теперь говори код, пароль и забирай парня.
- Нет, - прозвучал слишком громкий голос Марины, - сначала Костя и Ваня должны уехать, я остаюсь тут в заложниках, а потом…
Внезапно тихая музыка, лившаяся из стоящего на подоконнике приемника, стихла, и раздался приятный голос дикторши.
- В Москве двадцать часов…
Ее речь была прервана тягучим, длинным криком:
- Мухамма-а-а-ад…
Я сначала испугался, но через секунду понял, что это голос муллы, читающего молитву, где-то рядом расположена мечеть. Чеченцы вздрогнули, потом одновременно, словно по команде, достали из-под скамеечки два коврика, быстро расстелили их, стали на них коленями лицом к солнцу и принялись кланяться, бормоча непонятные слова. Я молча смотрел на их согнутые спины, наверно, они истинные мусульмане, если бросили все дела и кинулись совершать намаз. Но неужели их религия допускает похищение людей? И вообще, что дозволено совершать человеку во имя веры? Увы, история мировых религий полна кровавых страниц: Крестовые походы, костры инквизиции, борьба с раскольниками. А сколько войн происходило на земле из-за того, что мусульмане не хотели мирно жить рядом с христианами и наоборот!
Неужели бог, которого почитают все верующие, мечтал именно о таком для своих детей?
Мулла пел, чеченцы молились. Внезапно на ум пришли абсолютно несвойственные мне мысли. Сейчас эти, с позволения сказать, правоверные отрешились от окружающего мира, что, если как следует пнуть их, выхватить у них оружие, пристрелить подонков и сбежать?
Желание расправиться с негодяями было настолько острым, что я шагнул было вперед, но тут же остановился.
Спокойно, Иван Павлович, откуда в тебе появился зверь? Да и не выйдет ничего хорошего из этой затеи. Даже если удастся отнять у чеченцев оружие, то воспользоваться им я не смогу, не умею стрелять. И куда нам бежать? Вокруг враждебно настроенные люди, ну выберемся мы с Мариной и Костей из этого двора, и что? Куда податься? Костя, похоже, практически не способен передвигаться, вон он сидит на холодной земле с совершенно безучастным видом. Наверное, похитители опоили его наркотиком или обкололи сильнодействующими транквилизаторами.
Нет, надо действовать иначе, мне одному не справиться с задачей вывода к своим слабого парня и женщины. Голос муллы обволакивал, бандиты исправно кланялись, стоя лицом к солнцу. Внезапно что-то показалось мне странным, некий диссонанс был в обстановке, царапнул душу…
Молитва оборвалась, негодяи резво встали, скатали коврики, и старший заявил:
- Хорошо. Будь по-твоему.
В ту же секунду молодой поднял руку, в его ладони блеснул странный пистолет, я, мигом сообразив, что нас опять собираются усыпить, быстро сел на мерзлую землю, ощутил, как холод пробирается под брюки, и, даже не почувствовав укола, лишился чувств.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14