За его улыбкой крылось многое, например – он в очередной раз безошибочно «угадал», что хозяйка дома и одна.
Он передал ей обычный набор – бутылку бренди и коробку конфет – и по-хозяйски расположился в кресле.
Ему нравилось, что Ирина всегда извинялась перед ним, если была в халате, и шла переодеваться.
Этот, казалось бы, неуместный ритуал – для него. Он выпьет пару рюмок, она слегка пригубит коньяк и даст ему расстегнуть на себе блузку, чувствуя, как он заводится.
Генерал не мог преодолеть смущения, чтобы попросить хозяйку надеть джинсы. Лишь раз ему довелось держать Ирину в объятиях и сантиметр за сантиметром обнажать ее стройное тело, освобождая от тугих заокеанских штанов. Завелся так, что чуть было не испортил дело в самом начале. Он шептал ей: «Подожди», а сам едва сдерживался.
В тот раз и Ирина получила то, что хотела, а не то, на что обычно рассчитывала.
Да, с переодеванием – это здорово, подумал генерал и представил себе иную ситуацию. Ирина в банном халате сидит напротив, вот она хлопнула рюмку, подмигнула: «Ну что, поперли?» – и брякнулась ему на колени, давая развязать узел на поясе.
Вообще-то тоже ничего, улыбнулся Венедиктов.
Ирина не была развязной, все у нее выходило женственно.
«Переодетая» Архипова глазами спросила: «Чему ты улыбаешься?» Он ответил, что вспомнил анекдот. И добавил: «Про Вовочку». Пришлось экстренно вспоминать и рассказывать о том, как Вовочка прибежал домой и с порога крикнул, что получил пятерку, на что мать, не скрывая слез, сообщила: «Горе у нас: твой брат Саша бомбу в царя кинул».
Вчера генерал задержался у Архиповой дольше обычного и попросил передать Рожнову, что ждет его к девяти часам.
Выслушав ее голос по телефону, Венедиктов поблагодарил за «маячок», хотя не мог допустить промашки в разговоре с полковником.
* * *
Рожнов вернулся в офис только к обеду и велел Архиповой срочно вызвать Олега Шустова.
Ровно через полтора часа Олег вошел в его кабинет.
Обменявшись приветствиями, они сели друг против друга.
– Нам дали зеленый свет по ликвидации Калтыгова, – сообщил полковник. – Подготовка не должна занять больше пяти дней. Тебе завтра же придется выехать на место и определиться визуально. Всем составом выезжать запрещаю. Завтра возьмешь Костерина и Оганесяна, послезавтра – Яцкевича и Белоногова.
– Ладно, – кивнул Олег.
Начальник указал на папку:
– Оперативные данные. По ним разработаешь план операции. Кое-какие соображения у меня есть.
– Оружие? – задал Олег вопрос, который всегда был на первом месте.
– У тех, кого будем подставлять, ничего серьезного нет. Однако мне предложили «списать» пару бельгийских автоматов. Если все пойдет, как я себе это представляю, для подстраховки возьмешь еще и пару «Калашниковых».
Насчет списания Олег определился правильно.
Есть задействованное неизвестными преступниками оружие, а след отработать пока не удается. Вот его и спишут на тех, кого собирается подставить Рожнов.
Так действуют многие оперативники, подкидывая оружие во время обыска. Частенько при досмотрах находятся и наркотики, причем в том количестве, которое необходимо для того, чтобы завести уголовное дело.
Нечистоплотная практика, однако в некоторых случаях она позволяла посадить за решетку потенциальных преступников, которых обычными способами к ответственности не привлечешь.
– У нас ровно пять дней? – спросил Олег.
– Уложимся в три – ругать не будут, – пошутил Рожнов.
19
На следующий день около полудня в автосалон на Киевской, где, кроме отечественных автомобилей, продавали подержанные иномарки, вошел Грачевский. На нем были модные светло-серые туфли, элегантные брюки, черная, как у цыганского барона, рубашка, на шее болталась тяжелая золотая цепь.
– Мне нужна хорошая тачка, – выразил желание Грач.
И услышал от продавца, вставшего навстречу, жуткий набор слов:
– Седан, хэтчбек, универсал?
– Ты где торчал, брат? – спросил Грач. – Ямало-Ненецкий автономный?
Полчаса назад он побывал в парикмахерской, насколько позволяли короткие волосы, постригся. Валентина одобрила: стильно. Затем, по ее настоянию, Грачевский прошел в маникюрный зал. Девушка, вызвавшаяся обслужить клиента, с недоумением смотрела то на модную одежду посетителя, то на его руки.
Мало того, что они были синие, ногти Грача основательно заросли; лунки, которые он накануне старательно вычищал спичкой, все равно были черны. Грачевский понял ее недоумение и прояснил ситуацию, поправляя на шее золотую цепь: «От завода на картошку посылали».
В салоне Грачу больше понравились иномарки, на всякий случай он все же осведомился, когда вылез из салона «Ауди»:
– А она точно подержанная?
Менеджер, молодой парень лет двадцати, не нашелся что ответить и промолчал.
Грачевский понаслышке знал, что ушлые продавцы иногда снимают с машин дворники, забирают насосы, домкраты, одним словом, тянут все, что попадает под руку, списывая все на завод-изготовитель, поставивший якобы неукомплектованные машины.
Также он был осведомлен, что «Жигули» всех моделей гремят, единственный способ избавиться от неприятного шума – включить погромче музыку.
«Восьмерка» цвета спелой вишни, которую он в конце концов облюбовал, была оснащена отечественной магнитолой. Грач настроил приемник, прибавил громкость, поэкспериментировал с тембрами, спросил у менеджера кассету, чтобы до конца проверить работоспособность магнитолы. У продавца сложилось впечатление, что клиента больше всего интересует дешевый приемник, а не сама машина. Однако кассету принес. Грач удовлетворенно покивал головой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117