17. Новые Обитатели явились, как и предыдущие, к утру. На этот раз человек не стал рисковать — он вернулся к фонтану и /спрятался/ пошел к себе в комнатку. Вообще-то, он не собирался спать, хотел взглянуть на следующих пришельцев, но само собой получилось так, что заснул. Проснувшись, поспешил наружу.С одной стороны, очень хотелось есть. Он ведь так и не сорвал тех яблок, тех, в замерзшем саду. С другой стороны, следовало опасаться новых Обитателей. Кто знает…«/С чего ты решил, что вообще будут новые Обитатели? кем или чем теперь город заселит себя?/ А я не решил. Я не знаю. Я и в прошлый раз не знал. Догадывался? Наверное, догадывался. С чего я вообще взял, что Обитатели теперь будут меняться, словно дни недели? Не понять. Даже не вспомнить той минуты, когда впервые подобная мысль пришла в голову. Нет, сейчас не вспомнить. Да и какая, в сущности, разница? Не до того мне — жрать охота!» Он вздохнул и огляделся по сторонам.Город снова изменился. Дома стали ниже, стекла на окнах утратили прозрачность и блеск и теперь походили скорее на куски фанеры; везде властвовал один и тот же цвет — серый. Где-то вдалеке, между зданиями, бродили размытые силуэты.И хотя сейчас все было по-другому, совсем не так, как вчера, — человеку показалось, что и в этом городе он уже когда-то был. Не наяву, разумеется,— в снах. Но — был.Он поежился, сунул руки в карманы, и насвистывая старенький мотивчик, отправился на поиски сада. ЧЕЛОВЕК. СЕЙЧАС. 18. Коридоры закончились, оборвались и воспоминания.Он стоял в мертвом бассейне фонтана-мумии, и меч на поясе свежо поблескивал рукоятью в лунном сиянии, предвкушая. Времени Врат осталось ждать недолго, и человек должны был поторопиться.Улицы уже вернулись на площадь — выбирай любую, какая нравится. Он шагнул наугад, догадываясь, что отыщет цель только если город не будет против. А город в последние дни совсем на себя не похож.«/Ха-ха, все шутишь, Строитель!/» Он — подумать только! — презрительно промолчал в ответ.19. Отбившуюся от своих сородичей кучку-многоглазку человек увидел сразу. Она пульсировала и звучала так, словно хотела привлечь к себе его внимание; сидела на лопасти пропеллера, пульсировала и звучала.«Ну что же, красавица, тебе не повезло. Или повезло — это еще как посмотреть».Он потянулся за мечом. Кучка кокетливо взмахнула своими многочисленными короткими ресницами и переместилась в следующий дом. Человек отправился вдогонку: сначала шел, но по мере того, как Обитательница ускоряла свое передвижение, он тоже делал это, — и скоро уже бежал, перепрыгивая через искореженные куски пропеллеров, неизвестно как и откуда оказавшиеся здесь, на мостовой; бежал, втискиваясь в узкие щели между прозрачными домами, бежал за ней, и меч хищно покачивался, ударяясь в бедро.Даже непонятно, почему человек вдруг так увлекся погоней. Никогда раньше то, что он делал, — то, что по собственному желанию, но без радости взялся выполнять, — никогда раньше это не вызывало в нем такого бешеного азарта. Но человек не стал разбираться в собственных чувствах — некогда. Он мчался сломя голову, и неудивительно, что несколько раз падал, раздирая в кровь колени и подушечки пальцев; но неизменно поднимался и продолжал преследование. Кучка, казалось, специально откладывала на некоторое время свое очередное перемещение и ждала, пока он встанет с мостовой.Так они забавлялись довольно долго.Потом город закончился — взметнулись к небесам исполинским шоколадом ночные стены. Обитатель оказался в крайнем угловом здании и, похоже, растерялся. Беглец замешкался на несколько минут — человеку хватило этой заминки, чтобы выдернуть из ножен меч и ударить по пленкоподобной стене с небольшими кружочками. Стена треснула, словно перезрелый арбуз.«Ну вот и вс„».Почему-то (он сам не знал, почему) человек считал, что внутри в домах воздух — или по составу, или по давлению — отличается от городского. И разрубленная стена окажется для Обитателя не менее губительной, нежели просто удар мечом по телу. Похоже, так оно и было.Кучка-многоглазка перестала расцвечиваться, вскрикнула и выпустила из тела в воздух дымное облачко. Облачко мгновенно окутало Обитателя и стало рости, рости, рости до тех пор, пока не превратилось в колеблющуюся нелепую фигуру — копию человека. Контуры этого дымного манекена дрожали, словно рука умирающего старика-инвалида, они расплывались и создавали только самое общее впечатление о форме существа.Но вот фигура уплотнилась, обрела устойчивые очертания и…— Надеюсь, так мы быстрее найдем общий язык. Только, пожалуйста, не пытайтесь опять меня убить.Человек растерянно кивнул. ГОРОД. БИБЛИОТЕКА. 20. Помни: в этом мире нету ничего нового.Помни: все вокруг для тебя — словно в первый раз. Глава вторая ЧЕЛОВЕК. СЕЙЧАС. 1. Говоривший походил на раздетый магазинный манекен. Он был безволос и наг, и чертами лица кого-то напоминал человеку. Все в существе казалось мертвым: плотные руки, кисти и тонкие пальцы без единой морщинки, мускулистые ноги, мощный торс, застывшее лицо, кожа без царапин и шрамов. Только глаза в этом организме отличались живостью — не глаза даже, а две дырки, пробитые в черепе по обеим сторонам носа. Кто-то выглядывал наружу через эти дырки и внимательно, с легким любопытством рассматривал человека.Еще одной чертой, отличавшей существо от манекена, были внешние половые органы, свидетельствующие о мужском поле создания (или, по крайней мере, настаивающие на подобном факте). Такие же мертвенно-розоватые, как и остальные части тела, они безжизненно покачивались при каждом движении. Манекен, похоже, своей обнаженности ничуть не стеснялся, даже не обращал на нее внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50