волосы Казимира торчали во все стороны жесткими неопрятными пучками, а на плечах его была безобразная и довольно поношенная крестьянская куртка.
– Как тебе баранина? – спросил Торис слегка дрожащим голосом.
– Превосходно, – отвечал Казимир с набитым ртом, так что его голос больше походил на звериное ворчание. – Она немного остыла, но я едал и более холодное мясо. Довольно предусмотрительно с твоей стороны, Торис, припасти для меня бифштекс.
Он проглотил то, что было у него во рту и спросил совершенно серьезно:
– Но к баранине полагается нож. Может быть, нож у тебя тоже есть?
– Нож? – неискренне удивился Торис, чувствуя, как сердце у него подпрыгнуло.
– Ага, – простодушно подтвердил Казимир, и жрец почувствовал, что его друг язвительно улыбается, хотя и не мог видеть его лица. – Кинжал, который ты оставил под подушкой.
Судорожно сглотнув, Торис пустился в объяснения.
– Если бы я собирался использовать его против тебя, я не стал бы прятать его в постели.
– Для кого же он?
Торис прикусил губу, но быстро нашелся:
– Я купил его сегодня в городе. Мне нужно было какое-то оружие, чтобы защищать Юлианну и себя от Люкаса.
Раздался скрежещущий звук – в руке Казимира оказался собственный нож, который залязгал по тарелке.
– Это благородно, Торис, но совершенно бессмысленно. Чтобы ранить Геркона Люкаса, нужно совершенно особое лезвие.
Напряжение, стискивавшее плечи Ториса, слегка ослабло. Пристально глядя на силуэт Казимира, он пошел к кровати и стал шарить под подушкой.
– Все же это лучше чем ничего, – сказал он. – Кстати, где он?
Казимир слегка повернул к нему голову:
– На кровати, там, где я его оставил.
– Я спрячу его где-нибудь в другом месте, – сказал Торис как можно небрежнее. – Например, в тумбочке у изголовья, на случаи, если Люкас застанет нас врасплох.
Наконец ему удалось нащупать кинжал. Он поднял его и неловко сжал холодную рукоятку.
"Повернись и убей его! Убей его сейчас, иначе он убьет тебя!”
Торис прижал оружие к груди. Оно было ничуть не похожим на серебряное – слишком тяжелым и не особенно изящным. Длинное узкое лезвие требовало точного и сильного удара.
"Нанеси удар, убей зверя, Торис!”
Он повернулся к Казимиру и стал маленькими шажками красться вперед. Темные глаза Казимира немедленно остановились на клинке. Осталось всего два шага, один…
Торис внезапно отвернулся.
– Прости, я не хотел бы поранить тебя в темноте. Я не очень хорошо вижу.
– Все в порядке, – неубедительно проговорил Казимир. Он не отрывал взгляда от Ториса до тех пор, пока он не обогнул его с противоположной стороны стола и не завозился у низкого столика в изголовье постели. С шумом выдвинув ящик, он бросил туда кинжал, а потом бесшумно достал обратно и сунул под соломенный матрац. Рукоять кинжала слегка торчала оттуда, так что он легко мог достать его. Неловко улыбаясь, он выпрямился и отряхнул ладони, а затем снова обогнул стол и сел напротив Казимира.
– Что же заставило тебя передумать?
– Передумать? – переспросил Казимир, снова вонзая свой нож в мясо.
– Ты же хотел убить меня прошлой ночью
– Хотел, – Казимир отрезал кусок баранины и теперь задумчиво его жевал. – Это была ужасная ночь.
– Что случилось? Расскажи мне, – попросил Торис, радуясь тому, что может оттянуть свою неприятную, страшную обязанность.
– Слишком долго рассказывать, дружище, – отозвался Казимир с тенью былой теплоты в голосе. – Чего доброго ты решишь, что я спятил.
– Я и так думаю, что ты… не совсем в себе, – Торис выдавил жалкую улыбку и отер пот.
– Для начала скажу, – Казимир, казалось, не обратил никакого внимания на реплику жреца, – что понимаю – в последний год я стал для тебя скорее врагом, чем другом. Но ты должен поверить мне: у нас есть гораздо более страшный и опасный враг. Это – Геркон Люкас.
– Геркон Люкас?
– Да, – ответил Казимир. – Он тоже оборотень… как и я…
Торис заметил, что нож и вилка Казимира лежат теперь на подносе, а руки его друг сложил на коленях.
– Но он – еще хуже. Люкас нисколько не человек, все человеческое в нем – маска, прикрытие.
Торис наклонился вперед, с любопытством облокачиваясь локтями о колени.
– Как ты узнал?
– Я знаю это уже довольно давно, – ответил Казимир, качая головой. – Почти год. Но только прошлой ночью я узнал самое худшее. Он – как бог, Торис. Вот уже двадцать лет он готовил все это… Мы – просто его марионетки… – его голос стал совсем тихим, он наклонился вперед и закрыл лицо руками.
– Бог? – Торис недоверчиво заерзал на стуле. – О чем ты говоришь, Кас, подумай!…
Казимир выпрямился и посмотрел в темноту.
– Вспомни вашу первую попытку бежать в Гундарак… – сказал он громко и добавил, заметив недоумение Ториса:
– Да, я узнал о ней от него.
– Ты знал… – прошептал Торис, чувствуя, как ему не хватает воздуха.
Когда Казимир заговорил снова, голос его слегка дрожал:
– Я стоял на холме рядом с Люкасом и видел, как вы подъезжаете к границе. Это он позвал меня туда. Он заставил лес петь… петь так, чтобы вы уснули. Потом он заколдовал вас и перенес обратно. Разве ты ничего не помнишь?
Торис вскочил и принялся расхаживать из стороны в сторону.
– Так это был… это Геркон Люкас сделал это с нами?
– Да, – ответил Казимир и зашептал настойчиво и горячо:
– А помнишь, ты услышал в храме голос Милила? Это тоже был Люкас.
Торис подошел к окну, и Казимир повернулся к своему другу, силуэт которого был виден на фоне черно-серого тумана за окном. Торис вцепился в раму обеими руками, устремив взгляд в туманную мглу.
– Сколько здесь оборотней, Кас? Сколько? Я думал, что ты и Зон Кляус были исключениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114