Он напишет острую статью, такой фельетон, о котором заговорят все. И Никодим Сергеич прочтет его вслух, а мама, тетя Леля и тетя Варя купят десятки экземпляров газеты (он это ясно представлял себе!) и будут раздавать их всем своим друзьям и знакомым.
- Особенно разыскивать и раскапывать не стоит! - посоветовал Гуськов, возвращаясь в свое кресло. - Не трать на это время: фельетон мне нужен завтра к вечеру. Тиснем его в воскресный номер! И главное, помни: ты можешь коечто заострить, преувеличить. Заострение и преувеличение - это тоже, знаешь, закон жанра! Художник имеет на это право. И дело вовсе не в Старкове и не в Сусанне Д., а в том, чтобы на этом примере научить тысячи. Понял? Зря ты, брат, эти мои мысли в блокнот не записываешь. Ведь забудешь еще, чего доброго. И самое последнее: подумай о хлестком заголовке. Это очень важно. Что-нибудь такое... вроде "Плесени", чтобы тянуло на обобщение и сразу запоминалось. Понимаешь? Я даже думал, не обыграть ли в заголовке его фамилию. Все-таки, знаешь, "Старков"... Старое, устаревшее... пережитки... Как-то само собой ассоциируется.
А можно обыграть фрак - тоже, знаешь, деталь с фалдами!
Ну. в общем: гонорар будешь получать сам и заголовок тоже сам придумывай!
Выйдя в коридор, Валерий пробежал глазами по первым строчкам письма, остановился и вслух прочитал:
- "...во фраке с узкой "бабочкой" вместо галстука и узкими, мещанскими взглядами на жизнь".
"Вот он, заголовок будущего фельетона! - подумал Валерий. "Бабочка"!.. Этот заголовок будет тесно связан с образом главного персонажа. Прямо-таки "привязан" к его шее - и точен, и иносказателен, и полон обобщений. Итак, решено: "Бабочка"!.."
В тот день трудно было достать областную молодежную газету - и не только в киосках "Союзпечати", но даже в читальнях.
В автобусах и троллейбусах люди пересказывали друг другу содержание газетного-фельетона, обменивались впечатлениями:
- Вы подумайте: и мог же такой прохвост в будущем стать учителем?!
- А как же: получил бы диплом - и прямиком к детям!
Вместе со всем своим аморальным обликом!.. Прямо во фраке! Шалишь, не вышло!..
- А девушка-то какую проявила принципиальность: не побоялась раскрыть свою глубоко личную драму!..
- Ну, уж не преувеличивайте: ведь фамилию ее не напечатали. "Сусанна Д." - и только!
В одноэтажном особнячке фельетон, как стихотворение, к вечеру выучили наизусть. И всем знакомым советовали по телефону: "Обязательно прочтите сегодня молодежную газету. Там, на третьей странице... В общем, сами увидите!"
Всех четверых огорчало лишь то, что люди, запомнив название фельетона и взволновавшись его содержанием, не обращали никакого внимания на фамилию автора. Это, конечно, было обидно.
Вечером в трамвае Варвара Михаиловна громко, чтобы все слышали, сказала Елене Гавриловне:
- Великолепно написан этот фельетон! Ну, про "Бабочку"... Кто его автор? Ты не помнишь?
Елена Гавриловна смутилась и ничего не ответила. Тогда Варвара Михайловна сама вдруг вспомнила:
- Ах да! Валерий Заботин! Видимо, талантливый журналист! И должно быть, из молодых... Надо теперь следить за его статьями.
Возвращаясь с работы, мама и Никодим Сергеич слышали, как пожилой мужчина очень интеллигентного вида назвал двух бравых молодых людей "бабочками".
- Видите? Уже пошло в народ! - с гордостью сказал Никодим Сергеич. Теперь всех молодых шалопаев станут называть "бабочками".
И начали называть. Слово "бабочка" за каких-нибудь два дня стало популярно во всем городе. И вот уже Валерия пригласили в клуб тонкосуконной фабрики на дискуссию:
"Бабочки" и откуда они прилетают". Никодим Сергеич, Варенька и Леля тоже помчались на дискуссию прямо с работы, не успев даже отдохнуть и поужинать. Так было и раньше, в те дни, когда Валерий выступал в школьных самодеятельных спектаклях. Они, все трое, ходили на эти спектакли столько раз, сколько не мог бы выдержать, наверно, и сам автор пьесы. И так же, как в те дни, они сейчас обещали Валерию, что рассядутся в разных концах зала, чтобы никто не обратил внимания -на присутствие незнакомых людей и, не дай бог, не подумал бы, что это его, Валерия, родственники, дружно явившиеся "переживать".
А мама, как и в те далекие дни, не пошла на выступление сына, - она уж слишком волновалась, могла выдать себя и поставить Валерия в неловкое положение: на дискуссию с мамой пришел!
Мать, оставшись дома одна, принялась было за стирку, но тут раздались три нерешительных, застенчиво коротких звонка.
На пороге стояла пожилая женщина в платке.
- Мне нужен Валерий Заботин, - тихо, еле-еле, выговорила она.
- Его нет дома. Я его мать. А вы...
- Я... Я мать "бабочки".
- Что вы сказали?
- Я - мать Владимира Старкова. Того самого... Ну, которого ваш сын сделал "бабочкой".
Они вошли в комнату. Сели...
- Я понимаю, что нам с Володей будет трудно, очень трудно доказать... Потому что с виду все в этом фельетоне правильно. С виду... Володя мой и правда носит "бабочку".
Эти смешные галстуки остались у нас от отца. И фрак тоже.
Отец его был музыкантом, играл на виолончели, а потом ушел в ополчение и не вернулся. Музыканты носят такие "бабочки" и фраки, вы знаете. А другого выходного костюма у Володи нет... И еще эта девушка, Сусанна... Володя очень любил ее и предлагал выйти за него замуж. Она сказала, что ничего определенного ответить не может, что подумает.
А потом Володю стали то и дело спрашивать: "Ты собрался жениться? Ты сделал предложение?" Она рассказала об этом всем и со всеми советовалась, стоит ли ей выходить за Володю. И это было как-то неприятно. Вы понимаете?
- Да, да... Конечно...
- И как бы это сказать? Ну, в общем, я думаю, что иногда самый простой факт может показаться преступлением, если взглянуть на него.
1 2 3 4 5