! А ведь были любимчиками! Маргарита Васильевна обвиняла меня в предвзятости: "Нельзя отделять детей от детей!"
-- Поэтому мы и стеснялись, -- растерянно объяснил Димуля. -- Вы же предсказывали нам музыкальное будущее. А мы ничего этого... не оправдали. Я вообще с десятилеткой остался. А Римма кончила техникум. К тому же торговый... Сейчас Римма в больнице.
-- Разве я вас за голоса ваши любил? -- задумчиво произнес Виктор Макарович. -- Дима и Римма... Значит, навсегда срифмовались? Сохранили дуэт! Я очень рад... Он вдруг встрепенулся:
-- Ты сказал, Римма в больнице? А что такое?
-- Сердце у нее... Всю жизнь сердце.
-- Да, да... Я помню. Она болела ангинами. Я все боялся за ее голос!
-- Рожать ей нельзя было. А она родила.
-- Мандолину? -- неожиданно спросил я.
Виктор Макарович взглянул на меня с изумлением.
-- Это прозвище нашего сына, -- объяснил Димуля. И успокоил меня: --Ничего, ничего... Ты его знаешь?
-- Его весь дом знает, -- сказал я.
-- Но не весь дом его любит... Димуля огорченно развел руками.
-- Кто-то сказал: "Человек, который всем нравится, вызывает у меня подозрение!" -- успокоил его Виктор Макарович.
-- По-моему, неплохой мальчик... Как ты считаешь? -- обратился ко мне Димуля.
-- Будущий виртуоз! -- уверенно сказал я.
-- И до сих пор мы с ним незнакомы? -- Виктор Макарович с укором взглянул на Диму и Римму, которые на фотографии пели под его управлением. --Забыли меня. Совсем, значит, забыли...
Димулины руки прижались к груди.
-- Мы?! Римма все время приводит вас в пример. И сыну и мне. А я привожу вас в пример ей и сыну.
-- Представляю, как ваш сын меня ненавидит!
-- Вас?! Да мы воспитываем его "по Виктору Макаровичу". Так Римма недавно сказала.
-- И какой результат?
-- Учится плохо.
-- Вот те на!
-- А в остальном я доволен. Добрый... Играет на мандолине. Мы его с младенчества музыке обучаем. Сами, домашними средствами... Ведь вы нам внушили, что музыка -- радость, а иногда и спасение.
Виктор Макарович снова обратился к фотографии, висевшей на стене:
-- Но почему же не привели его?
-- Стыдились... В дневнике -- тройка на тройке. С математикой очень не ладит.
-- Я с ней тоже не ладил, -- сказал Виктор Макарович.
-- И я с ней не лажу! -- с гордостью сообщил я.
-- Ты, оказывается, нас слушаешь? -- спохватился Виктор Макарович. --Музыкант -- это призвание. Он может, в конце концов, позволить себе... А "объявляла" должен успевать по всем дисциплинам.
-- Мы ведь знаем, что с тройками в Дом культуры не полагается... --грустно сказал Димуля. -- Всегда говорят: "Сначала -отметки, а потом уж кружки!"
-- Может быть и наоборот... Не при Мишеньке будь сказано! -- возразил Виктор Макарович.
-- Мы сходили к директору Дома. Так, для очистки совести...
-- К Дирдому? -- воскликнул я.
-- У него такое прозвище? -- почему-то обрадовался Димуля. -- Он нам решительно отказал.
-- На каком основании? -- спросил Виктор Макарович.
-- Мы, говорит, должны думать о репутации Дома культуры. О его лице!
-- Тут бы вы ко мне и зашли!
-- Постыдились мы... Подошли к Малому залу, в щелочку поглядели. Все как прежде... И Маргарита Васильевна за роялем. Римма заплакала -- и пошли домой.
-- Как же так? Как же так? -- допытывался Виктор Макарович у фотографии на стене.
-- А через три дня Римма в больницу слегла. И это тоже на Володьку списали.
-- Кто списал?
-- Так получилось... Он двойку за контрольную по алгебре получил. Ну, Римма покричала на него. Как полагается... А слышимость у нас в доме прекрасная! Сосед один за стеной живет...
-- Знаю его, -- вставил я.
-- Он на следующий день утром сказал: "Таких, как ваш сын, в газетах трудными детьми называют". А вечером с Риммой приступ случился... Не из-за Володьки, конечно. Но приписали ему! Он с сумками по двору идет, а ему вслед: "Сперва уложил, а теперь беспокоится!" Если что-нибудь случается, говорят: "Из компании Мандолины!" Разве он может отвечать за всех... которые вокруг него собираются? Как-то обидно...
Когда мы вышли на улицу, Виктор Макарович попросил меня проводить его.
Но разговаривал он по дороге с самим собой. Часто останавливался, тер икры ног. Даже присаживался на скамейки. И продолжал рассуждать:
-- Удивительно! Постыдились... Будто я их в певцы готовил. Люди хорошие получились -- и замечательно! Получились хорошие люди?
-- Получились, -- ответил я.
Но он задал вопрос самому себе и на мой ответ не обратил никакого внимания.
-- Человек с тройками не должен петь! Надо же до такого додуматься... Не справился с алгеброй -- бросай мандолину. Где тут логика?
-- Нету логики, -- тихо ответил я.
-- И почему все думают, что я готовлю певцов? Гриша Дубовцев стал начальником конструкторского бюро, заслуженным деятелем науки. А сообщает об этом так, будто извиняется, что стал заслуженным деятелем, а не заслуженным артистом республики. Хотя один из моих учеников все-таки и в заслуженные артисты пробился... Горжусь!
Виктор Макарович остановился и воскликнул:
-- Прекрасно, Мишенька! Я знаю, что надо делать.
-- Что? -- спросил я.
-- Мы выпустим Володю в наших отчетных концертах. Пусть это будет сюрпризом!
-- Для Дирдома?
-- И для него тоже! Представь себе... "Дунайские волны"! Или, допустим, гурилевский "Колокольчик"... Исполняют мандолина и хор... Великолепно! Ведь тембр мандолины, Мишенька близок к детскому голосу. Особенно в среднем регистре. Та-ак... -- Виктор Макарович ничего не откладывал в долгий ящик... -- Вернемся обратно! И сообщим...
-- Я могу сам зайти.
-- Нет, я должен сделать официальное приглашение! Мы побежали обратно.
4
Трудно было определить, кто готовится к отчетным концертам -- я или мама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16