Я хотел бы поговорить с кем-нибудь из медсестер, которые ухаживали за ней.
— Один момент.
Декеру опять пришлось немного подождать.
— Да, я помогала Бет Двайер, — раздался в трубке приятный женский голос. — Правда, я пришла на работу только в семь. До этого ею занимались другие медсестры.
— С вами говорит один из полицейских, расследующих обстоятельства происшествия.
— Эй, — негромко запротестовал Эсперанса, — вы понимаете, что творите?
Декер вскинул руку, жестом умоляя Эсперансу позволить ему поговорить.
— У нее были какие-нибудь посетители?
— Только один мужчина, ее друг.
«Это, скорее всего, был я», — подумал Декер. Но период, когда он с готовностью принимал желаемое за действительное, уже закончился.
— Как выглядел этот человек?
— Высокий, хорошо сложенный, лет сорока.
— Рыжеватые волосы?
— Насколько я помню, да. Он показался мне таким... спортивным, решительным. А больше я никого не видела.
— А как насчет телефонных звонков?
— О, она очень много звонила.
— Что?
— И ей тоже звонили несколько раз. Некоторое время телефон звонил вообще почти непрерывно. Но если я находилась в палате, она не говорила до тех пор, пока я не выходила.
У Декера сдавило сердце.
— Спасибо, — он с трудом выдавил из себя это короткое слово. — Вы очень помогли нам. — Глубоко задумавшись, он несколько секунд держал трубку в руке и лишь потом медленно положил ее на рычаг.
— Что все это значит? — вскинулся Эсперанса. — Вы знаете, что делают с теми, кто выдает себя за полицейских?
— Бет звонила сама и приняла несколько телефонных звонков. Но, насколько мне известно, я единственный ее близкий друг в этом городе. В таком случае кому она звонила и кто звонил ей?
— Если ее звонки были междугородными и она делала их не за счет абонента, то вызываемые номера должны быть зарегистрированы, — сказал Эсперанса.
— Раздобудьте их. Но я подозреваю, что звонки были местные — что она говорила с тем самым человеком, который ждал ее на Форт-Коннор-лэйн и усадил в машину. Я принес ей какую-то — первую попавшуюся — одежду, чтобы она могла переодеться, когда ее выпишут из больницы, и она сказала мне, что чувствует себя настолько безобразной, что стесняется одеваться в моем присутствии. Она попросила меня подождать снаружи, в коридоре. Учитывая ее рану и то, что ей вполне могла потребоваться помощь, я подумал, что сейчас не самое подходящее время для скромности, но не стал возражать. А теперь я почти уверен, что она воспользовалась этой возможностью, чтобы сделать последний звонок этому человеку, сказать, что ее выписывают, и договориться, в какое время он будет ее ждать. Но, гори он в аду, кто это был?
К эмоциям, владевшим Декером, ободрявшим и сбивавшим с толку — радости от того, что Бет жива, и недоумению из-за ее поведения, — внезапно прибавилась новая: ревность. Помилуй бог, неужели такое может быть? Неужели Бет имела тайного любовника? Неужели все то время, пока я ее знал, она встречалась с кем-то еще? В его мозгу билось множество безответных вопросов. Каким образом она могла встречаться с ним? Мог ли кто-нибудь приехать следом за ней с востока? Кто-то из ее прошлой жизни?
— Этот мужчина, который ждал в автомобиле... Хозяйка собаки, надеюсь, рассмотрела его достаточно хорошо, чтобы дать четкое описание? — спросил Декер.
— Это должен знать Санчес.
Едва Декер успел сделать несколько порывистых шагов в сторону двери, за которой стоял, охраняя вход, Санчес, как дверь резко распахнулась ему навстречу.
Появился Санчес и сразу же ошарашил Декера:
— Вас хотят видеть двое мужчин, которые утверждают, что они ваши друзья.
— Вероятно, соседи или коллеги по работе. Скажите им, что я поговорю с ними позже. Послушайте, я как раз хотел кое о чем вас спросить.
— Они очень настойчивы, — сказал Санчес. — И особо подчеркнули, что они ваши старые, очень старые друзья. Они говорят, что их зовут Хэл и Бен.
3
— Хэл и?.. — Декер попытался не выдать своего удивления. — Да. — Он весь внутренне подобрался. — Я их знаю. Впустите их.
Хэл и Бен были теми самыми оперативниками, которые поджидали Стива в вестибюле отеля «Сент-Режис» после его вызвавшей столько шума отставки без малого полтора года назад. Они расспросили его о причинах такого поступка и в конце концов решили, что он не представляет угрозы для безопасности Управления, и позволили ему продолжить путь в святилище, каким ему представлялся Санта-Фе, не забыв, впрочем, сделать в завуалированной форме предупреждение о том, что он не должен позволить гневу, порожденному римскими событиями, развязать ему язык.
Теперь он мог предположить лишь одно — что они были следователями, присланными его прежним работодателем в ответ на телефонный звонок, которым он сообщил о нападении на его дом и который снабдил кодовым сигналом о чрезвычайном положении. Когда приезжие появились в двери, Декер отметил, что они не очень изменились с момента их последней встречи — аккуратно одетые, высокие — футов шесть, — 190 фунтов весу, близкие по возрасту к Декеру — сорок один, — резкие черты лица, внимательные глаза. Оба одеты в спортивные костюмы цвета хаки и обуты в крепкие уличные ботинки. Окинув беглыми, но цепкими взглядами гостиную, они якобы мельком оглядели Эсперансу и сосредоточились на Декере.
— Что происходит? — спросил Хэл. — Почему у двери стоит полицейский? Что случилось на этой улице?
— Долгая история. Это сержант Эсперанса. Сержант, позвольте представить вам Хэла Веббера и Бена Эйсили. — Фамилии были вымышленными, но на них, как знал Декер, были выписаны фальшивые документы, которыми парни обычно пользовались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148