– сразу догадался Кинтохо и оценивающе оглядел своего спасителя с ног до головы. – То-то я смотрю, ты как-то странно одет. И волосы у тебя пострижены. Так и хочется треснуть тебе дубиной по башке. У нас в лесу такие как ты редко появляются. В прошлом году один тоже к Черному Камню торопился. У всех дорогу спрашивал. Ну кикимора и показала ему самый короткий путь. – Кинтохо развел руками и очень неприятно рассмеялся. – Так и сгинул в лесу. Но ты не бойся, за то, что ты меня спас, я тебе настоящую дорогу покажу. Лучше меня здесь никто леса не знает. Пошли.
Они полезли напролом через невероятно густые заросли малины, бузины и орешника. Кинтохо, который провел в чащобе почти всю свою жизнь, очень ловко проскальзывал меж ветвей, затем дожидался своего спутника и без умолку тараторил:
– Здесь в лесу жить страшно скучно. Даже поговорить не с кем. Нечисть днем отсыпается, а ночью выходит на охоту. А на кого здесь охотиться? В лесу остались одни зайцы, ежи, змеи и земляные жабы. Ну, жаб-то они уважают. Это их первое лакомство. А мне противно на них смотреть. Вот и приходится весь день бродить по лесу. К тому же я люблю, когда светит солнце. Это у меня от человека осталось. Хожу, собираю грибы, ягоды и орехи. У меня дома есть небольшие запасы. Сейчас мы зайдем ко мне, хорошенько подкрепимся и переночуем. А то ночью по лесу столько всякой нечисти шастает. Сожрут и имени не спросят. Только запомни: ничего не бойся, никому не верь и ни у кого ничего не бери. Это у нас такой закон. Чуть зазеваешься: или заманят куда-нибудь в болото, или отравят, или схряпают, даже косточек не останется. Сам понимаешь, нечисть. Все понял?
– Все, – ответил Филипп и даже поежился от страшного рассказа Кинтохо.
– А драконы у вас водятся? – чтобы перевести разговор на более приятную тему, поинтересовался Филипп.
– Нет, сюда они не заползают и не залетают. Этим громилам в лесу негде развернуться. Сам понимаешь, сплошные деревья. Они там живут, – махнул рукой в сторону Кинтохо. – В горах, в пустыне и в море. А у нас здесь тихо и спокойно: лешие и упыри, кикиморы и вурдалаки. Да ещё от анчуток АНЧУТКА – в восточнославянской мифологии – злой дух, бес. Анчутки бывают водяными и воздушными.

покоя нет. А в озерах ещё и водяные с русалками водятся. Веселый народ.
«Ничего себе спокойно, – подумал Филипп. – Верить никому нельзя, брать ничего нельзя, того и гляди отравят или слопают. Вот дорожку себе выбрал. Как хорошо, что я встретил этого дикаря. Он все-таки со всей нечистью знаком» – И каждая нечистая рожа норовит меня уму-разуму поучить, – беспечно продолжал болтать Кинтохо. – Я уже столько всяких гадостей могу, о-го-го! Хочешь, с десяти шагов попаду тебе шишкой в лоб?
– Нет, не хочу, – ответил Филипп.
– Жаль, – лукаво сверкнул глазами Кинтохо. – Я каждый день учусь стрелять в цель из лука. Я бы показал, но боюсь стрелу потерять. Зато кидаюсь я… Вчера один знакомый леший хотел что-то спросить, разинул пасть, а я ему туда сосновой шишкой – р-раз! Проглотил, даже не подавился. Вот все хохотали.
– Эй, Кинтохо! – неожиданно услышали ребята.
Несколько в стороне, между двух могучих дубов образовался столб пыли выше деревьев. Затем он распался и на его месте остался кургузый старичок, похожий на замшелый пень. Нос у старика походил на сучок, зато глаза были такими ясными и синими, словно в них отразилось весеннее небо. Старик был невероятно лохмат, одет в грязное рванье, а на ногах у него были липовые лапти. Причем, левый лапоть лесной чудак надел на правую ногу, а правый – на левую.
Одной рукой старичок опирался на палку, а в другой держал огромный красный мухомор. Он нюхал его словно цветок, вздыхал и даже причмокивал от удовольствия. – Куда это ты бутерброд тащишь? – ласково поинтересовался старичок и показал на Филиппа.
– Домой, куда же еще, – ответил Кинтохо. – А ты что не спишь, старая кочерыжка?
– Как же, уснешь здесь, – широко зевнув, проворчал старик. – Жрать охота. Может поделишься мальчишкой? А я тебя потом научу превращаться в лесного зверя.
– Черта лысого тебе, а не мальчишку, – сказал Кинтохо. – Опять обманешь, не научишь.
– Конечно обману, – охотно согласился старик. Внезапно он раскрыл рот, сунул туда мухомор и разом проглотил его. Филипп даже испугался. Рот у тщедушного старичка оказался таким огромным, что он спокойно мог заглотить целого гуся.
– Нам самим мало, – сказал Кинтохо и поволок Филиппа дальше. – У меня едоков полон дом.
– Тогда подойди, я тебе что-то дам, – вслед им крикнул старичок и начал рыться в своих лохмотьях.
– Не дашь, – обернувшись, ответил Кинтохо. – Я тебя знаю. Палкой огреешь.
– Конечно огрею, – признался старик и обиженно добавил: – Жадина. Да и мальчишка дрянь. Одни кости. Чтоб вы подавились им.
– Что?! – В ужасе пролепетал Филипп. От страха у него подкосились ноги, и он остановился. – Вы меня хотите съесть?!
– Да ты не бойся, – успокоил его Кинтохо и похлопал Филиппа по спине. – Это я для лешего сказал, чтобы отстал. Я тебя никому в обиду не дам. Пока ты со мной, тебя никто не тронет.
Мальчишки продолжили путь. Продираться сквозь густые заросли было нелегко. Уже через каких-нибудь полчаса Филипп исцарапал себе лицо и руки, голова его покрылась сухими хвойными иголками, листьями и паутиной. И если бы не джинсы и яркая майка, Филипп вполне сошел бы за лесного жителя, какого-нибудь начинающего боровика.
– А ты помнишь, откуда тебя украли? – на ходу спросил Филипп.
– Нет, я же был совсем маленьким, – ответил Кинтохо. – Я и имени своего не помню. Это меня уже здесь так назвали.
– Давай вместе пойдем к Черному Камню, – неожиданно предложил Филипп.
1 2 3 4 5 6 7 8