Датчанин потряс рыжей бородой.
– Признаюсь, не имею понятия. Но, честно говоря, меня не очень волнует эта часть текста… скорее…
– Подождите же, подождите! – я поднял вверх палец. – Прежде, чем мы займемся вашим делом, давайте выясним это.
– Не имею об этом понятия, – повторил он покорно.
– Так послушайте. Я скажу вам. Это – обелиск!
– Обелиск?
– Точно, он. Вы знаете, что это такое?
– Конечно, знаю. Только, собственно…
– Только, собственно, вы не понимаете, что делает обелиск внутри пирамиды. Верно? Зачем упрятали его под землю, когда функция обелиска – увековечивать чью-либо славу. Какого же дьявола он прославляет под землей, верно?
– Вот именно. Хотя, по словам Субесипу, на нем была надпись…
– Была. Только, к сожалению, не было у них времени разобрать ее. Но это не так уж и важно.
– Не важно? Скажите же, черт возьми, куда вы клоните?
– Послушайте, Хальворссон. Вот это сообщение, которое вы зачитали, ставит, наконец, точку в одном давнем споре египтологов.
– Ч-ч-черт!
– Тем не менее, это так. Ученые издавна спорят о том, какой была изначальная функция обелисков. Часть египтологов представляет ту точку зрения, что первоначально обелиски были памятными столбами, которые ставили для увековечивания памяти о значительных личностях или великих событиях. Итак, я подчеркиваю, они были просто памятными столбами.
– Вполне правдоподобно, – сказал Хальворссон – Это доказывают и написанные на них тексты. Насколько мне известно…
Я был вынужден невежливо прервать его.
– Вам много чего неизвестно в египтологии, так что уж извините.,.
Он ни капельки не обиделся.
– Это, несомненно, так.
– Тогда я продолжу. Согласно другой точке зрения, первоначальная функция обелиска – быть не памятником, а…
– А?
– Календарем. Точнее, обсерваторией.
– Как? – спросил он недоуменно.
– Вам ведь тоже известно, что уже человек неолита наблюдал за звездами, точнее говоря, за небосводом. Что он наблюдал и как – этого пока не будем касаться. Но к астрономическим инструментам относилась воткнутая в землю палка или, позднее, каменный столб, который стоял под определенным углом к земле и мог служить также солнечными часами; кроме того, тень от него показывала положение солнца в разное время года и относительно отдельных звезд.
– Понимаю. Следовательно, обелиск тоже мог выполнять аналогичную функцию. По крайней мере, вначале.
– Это – второе предположение. Вначале он был астрономическим инструментом, затем в результате определенных изменений функции превратился в памятный столб.
Тут Хальворссон громко вскрикнул и шлепнул себя по коленям.
– Теперь понимаю! Понял, куда вы клоните!
– Очень рад. На основании описания Субесипу мы можем быть почти уверены, что подземная пирамида – не что иное, как древняя-предревняя обсерватория. Подумайте еще хорошенько. Я уже говорил о том, какого дьявола нужно было прятать памятный столб под землей. Но есть тут кое-что еще…
– Что же?
– То, что у пирамиды, предположительно, открывается крыша.
– Черт побери!
– Не иначе. Чем еще можно было бы объяснить все это? Очевидно, по ночам они открывали крышу, чтобы с помощью обелиска определить положение звезд. К сожалению, я не слишком разбираюсь в астрономии.
– И я не очень.
– Кроме того, была там звездная карта. Которую Субесипу видел на стене одной из комнат. По-моему, совершенно точно, что это. была обсерватория!
Хальворссон почесал затылок.
– Вы убедили меня. Все ясно. Но какого черта прятать эту обсерваторию под землей? Я пожал плечами.
– Не забывайте, что в те времена астрономия еще была тесно связана с магией и колдовством. Может быть, подземная пирамида служила еще и святилищем. Кроме того, у Эхнатона могло быть достаточно хлопот со жрецами Амона, чтобы опасаться за обсерваторию. Но, конечно, это всего лишь предположения.
Он задумался на какое-то время.
– Скажите, – спросил он затем, – а кем, собственно говоря, могли быть они?
– Они?
– "Те, которых Субесипу называет просто они. Советники фараона Эхнатона?
– Не могу себе представить, но так же как жрецы Амона противились воле Эхнатона, так, очевидно, были и такие, кто поддерживал его стремление провести реформы.
– Значит, пирамиду построили во времена фараона Эхнатона, который был отцом Тутанхамона…
– Это можно прочитать на глиняной табличке.
– Мистер Силади, я искренне рад, что смог помочь вам в решении одного вопроса. Знаете, почему все это интересует меня?
Тут мне стало неловко. Он прилетает сюда из Копенгагена, преодолевает мое сопротивление, знакомит меня с неслыханно интересным памятником, выслушивает мои восторги, а я у него и не подумал спросить, что же нужно ему.
– Не сердитесь, мистер Хальворссон, – пробормотал я, всем своим видом являя раскаяние. – Чем могу быть полезен вам?
– Собственно говоря, ничем. Вы мне уже очень помогли тем, что считаете правдоподобным сообщение на главной табличке.
– Похоже на то.
– Что ж, вас волнует функция обсерватории, меня же – сокровищница.
– То есть?
– Функция сокровищницы. Потому что, согласно описанию, одна из комнат была полным-полна драгоценностей.
– Несомненно.
– Ну вот, меня это волнует. И одновременно то, что крыша пирамиды открывается.
– Не понимаю…
– Сейчас поймете. Я сказал, что занимаюсь теорией сказок. Вы ведь слышали об Али-баба и сорока разбойниках?
– Конечно же, слышал.
– Тогда вы знаете то, что в этой сказке есть пещера, Сезам.
– Да, верно… Пещера, в которой спрятаны сокровища и которая открывается при определенных магических действиях, скажем, при произнесении таинственного слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136