Что мы туристы? Копаемся в кустах, в нечистотах, оставленных тысячами местных жителей? Не думаю, что найдется хоть один здравомыслящий человек, которые нам поверит.
Карабинас хотел ответить, но я сделал ему знак молчать. Я посчитал, что настало время подключиться и положить конец колебаниям.
– Риск, конечно, нельзя отрицать. Но у нас есть время, чтобы все тысячу раз обдумать. И решить все вопросы. Вы говорите, раскопки усыпальницы. Что мы можем броситься в глаза властям. Ну что ж. Надо приготовиться и к такой возможности.
– Например?
– Я сказал, что у нас еще достаточно времени для этого. Ну, допустим, мы возьмем с собой машину с инструментами и попросим разрешения на измерения пирамид.
– Какого черта вы хотите там измерять?
– Что угодно. Все равно.
– Да их уже столько мерили-перемерили! Мы знаем их вес, высоту, кубатуру лучше, чем папочка своего новорожденного.
– Не беда. Тогда придумаем что-нибудь другое. Какую-нибудь чепуху.
– Это будет нетрудно, – буркнул Йеттмар.
– Сейчас в большой моде астрология. Займемся научной астрологией.
– Что за чертовщина!
– Подадим заявление, что, например, мы хотели бы измерить угол между пирамидой и некоторыми звездами из Плеяд и на основании этого вычислить таяние ледяного панциря Северного полюса, которое произошло за десять тысяч лет до новой эры и привело к гибели Атлантиды.
Малькольм даже отложил сигару:
– Но это же несусветная чушь!
– Конечно. Зато безобидная. Во всяком случае, для них. Кому вред от того, что несколько сумасшедших членов экспедиции занимаются глупостями. Они еще какое-то время пошатаются вокруг, на тот случай, если вдруг мы работаем на вражескую державу, но когда увидят, что мы тихие сумасшедшие, махнут на нас рукой.
– Такого бреда я еще не слышал! – весело сказал Йеттмар.
– Именно поэтому нам любой поверит. Старик глубоко вздохнул.
– Хорошо. Мистер Силади, разработайте подробный план. Даю вам на это две недели. После чего, если все будет в порядке, мы подадим заявку.
Ровно на секунду воцарилась тишина, а потом началось светопреставление. Мы схватились за руки и начали отплясывать посередине комнаты танец воинов.
И действительно, было отчего танцевать.
Когда мы устали и попадали в кресла, папа Малькольм, который до сих пор весело смеялся, снова посерьезнел и задумчиво почесал в затылке.
– И все-таки есть одно, что мне не очень нравится.
– А именно? – спросил я.
– Что будет с находками?
У нас сразу пропала охота смеяться.
– Ведь что произойдет, когда мы что-нибудь найдем? Скажем, найдем захороненную пирамиду?
– Тогда ничего, – сказал я. – Все будет чисто. Объясним египетским властям, что мы наткнулись на нее случайно.
– Вы думаете, они поверят?
– А это их не будет интересовать. Главное, что появилась еще одна пирамида.
– Допустим. А если мы найдем лишь один-два склепа?
– Надо будет тщательно отработать материал. Мы заявим, что оставляем коптское кладбище и все силы бросаем на расчистку склепов.
– Хорошо. А что с этими? – Он показал на Анубиса и Аписа.
– По-моему, их нужно отвезти назад, – сказал Йеттмар.
– И по-моему тоже, – пробурчал Осима.
– Только вот вопрос, каким образом, – махнул сигарой Малькольм. – И когда? Если сразу повезем и попадемся на таможне… Всему конец.
– Об этом и речи быть не может! – запротестовали все.
– Тогда и это придется пока отложить. Но одно не вызывает сомнений. Эти памятники принадлежат египтянам. Их надо каким-то образом вернуть. Иначе мы становимся просто ворами.
– Ну это уж вы слишком, – запротестовал Миддлтон.
– Слишком, не слишком, но это так! Контрабандный провоз произведений искусства, на который нет разрешения, – в любом случае преступление. Кто бы там ни был – военный или штатский. Не говоря уже о том, что необходимо восстановить их прежнее состояние.
– Тогда все-таки их нужно отвезти назад.
– Хорошо, господа. Прошу вас, мистер Силади, найдите и для этого вопроса какое-то решение.
– Постараюсь, шеф!
– Ну, тогда, господа, за работу! Операция «Подземная пирамида» начинается!
IV. ОПЕРАЦИЯ «ПОДЗЕМНАЯ ПИРАМИДА»
Я вернулся в свой кабинет и вызвал по прямому телефону Копенгагенский университет. Европа отозвалась лишь после долгого гудения и пощелкивания в трубке. Кто-то упорно пытался объясниться со мной на незнакомом языке, но когда понял, что ему меня не переупрямить, перешел на английский.
– Вы откуда звоните, мистер?
– Из Америки. Из Санта-Моники.
– Вы шутите со мной, мистер?
– Зачем мне шутить?
– Кто вам нужен, мистер?
– Это университет?
– Кто вам нужен?
– Профессор Хальворссон.
– Рольф или Кнут Хальворссон?
– Заведующий кафедрой фольклора.
– Соединяю.?
После продолжительных лязгающих, свистящих и бормочущих звуков повторился предыдущий разговор, но с другим голосом.
Я думал уже, что натру себе трубкой на ухе водянку, когда, наконец, услышал голос Хальворссона.
– Алло! Хальворссон!
– Да. Кто это?
– Петер Силади, из Санта-Моники.
– Боже мой! Вы? Что случилось?
– У вас есть какие-то сбережения?
– Ну, честно говоря…
– Тогда с этого момента откажитесь от пива и дорогих датских обедов.
– Алло! Что вы сказали?
– Чтобы вы начинали экономить, Хальворссон! Вскоре вам очень понадобятся деньги. У вас нет интереса к Египту?
– Как нет, черт побери?! Что случилось, Силади?
– Ничего особенного, – сказал я. – Ничего из ряда вон выходящего. Если не считать, что вы выиграли, Хальворссон!! 21 мая.
Читая эти строчки, Ренни, ты удивишься, что я целый год не делал никаких записей в своей книжечке, точнее, в той другой книжке, из которой я сейчас переписываю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136