На краю же поливают салат или что-то еще. Таким образом, эти рабочие процессы дают целостное представление о богатстве завоеванных территорий, как бы инвентаризируют это богатство.
– А кто может быть этот фараон?
– Не имею представления. В надписи не говорится.
– Вы прочитали, Петер?
– В общих чертах. Послушайте. «О Ра, которого называют еще Амоном, разгони тьму и пошли свет на земли наши. Пошли свет на города и села наши, пошли свет на воинов наших, на строителей и на тех, кто наблюдает за водой Хапи. Разгони тьму, протяни полосы света через край неба, пусть веселье и музыка возвестят твой приход. Высуши слезы ночи, дай сердцам нашим покой и довольство!
И ты, сияющий Сет! Умножь воду, чтобы поднялась она над осокой и чтобы в закатные часы мы могли слышать ее плеск, согревающий сердце.
Будь благословенно имя твое.»
– Гимн Солнцу, – пробормотал рядом со мной Карабинас.
– Судя по всему, это действительно не склеп. Если бы был склеп, то где-нибудь в надписи обязательно встретилось бы имя умершего.
– Так что же это тогда?
К тому моменту у меня уже появилось некое неясное предположение, и я не скрывал от остальных волнения, сжимавшего мое сердце.
– Послушайте, коллеги, – сказал я. – Очень похоже на то, что мы с вами находимся во входной камере, в передней усыпальницы. Об этом свидетельствуют и статуи. Анубиса и Аписа поставили здесь для того, чтобы они охраняли склеп. А если все же кто-то по случайности обнаружит его, они должны не пускать его к умершему. В свою очередь, это означает…
Осима вытянул руку и дрожащим голосом спросил:
– Вот то», там… может, это склеп? Может быть, что…
В этот момент над нами загрохотало. Мы в испуге подняли головы, но в отверстии был всего лишь папа Малькольм.
– Эй! Как дела? Я бы не возражал, если бы вы и меня время от времени информировали.
– Вы не хотите спуститься? – спросил Осима.
– Только когда придет время.
– Пожалуй, оно пришло, Малькольм, – сказал я и схватился за конец веревочной лестницы. – Мы нашли склеп. Эй! Шеф! Вешайте на дверь замок!
Через тридцать секунд папа Малькольм уже стоял рядом со мной. Не произнося ни слова, он смотрел на настенную картину, потом показал на маленьких человечков.
– Это не египтяне.
– Тогда кто? – спросил Йеттмар.
– Посмотрите на их лица. И цвет кожи у них темнее, чем у фараона. По-моему, это негры.
– Случайно, не пигмеи? Старик пожал плечами.
– Не знаю. На всякий случай нам нужно сделать несколько хороших снимков. Я не удивлюсь, если они имеют отношение к квадратноголовым.
Карабинас подошел к стене так близко, что чуть не касался носом царей, поклонявшихся фараону.
– Это не негры, – сказал он наконец. – Если изображение правдиво, скорее в их лицах видны семитские черты.
Все мы уставились на замурованную дверь. Карабинас сделал то же самое. Он все еще бормотал что-то о семитских чертах, но потом умолк.
– Что будем делать, шеф? – охрипшим от волнения голосом спросил Осима.
Папа Малькольм поправил на голове платок и самым что ни на есть будничным тоном произнес:
– Войдем.
Его слова прозвучали чуть ли не святотатством.
– Вот так, просто? – пролепетал Йеттмар.
– А что? Что обычно делают в таких случаях? – спросил Старик удивленно. – Дело в том, что я еще никогда не открывал склепов. Как поступили открыватели Тутанхамона?
– Не имею понятия, – буркнул Карабинас.
– На всякий случай хорошенько запомните каждое ваше движение. Очень хорошо запомните!
– Зачем? Вы что, верите в проклятие фараонов? – тихо спросил Осима. Старик улыбнулся.
– А если даже верю? Но дело не в этом. Если нам действительно удастся сделать солидное открытие, то потом придется, пожалуй, писать историю нашей экспедиции. А что в такой книге может быть самым захватывающим, как не мгновения, предшествующие великому открытию. Ну, господа, вы готовы?
– Да, шеф! – ответил за всех Йеттмар. – Можем идти.
– Тогда пошли!
Йеттмар перекрестился, Карабинас носком ботинка нарисовал крест на песке. Старик глубоко втянул носом воздух, но я совершенно не помню, что делал я. Кажется, кусал губы, стоя рядом с Осимой, который шептал по-японски. Может быть, он советовался со своими предками.
Мы подняли с песка ломики и ледорубы с короткими ручками, которые предусмотрительный Карабинас приобрел на распродаже в специализированном магазине для альпинистов.
Припоминаю, что первый удар в дверь нанес Старик: по-видимому, из пиетета мы все не сговариваясь уступили ему это право. Он стукнул несколько раз, но когда под ударами ледоруба начала осыпаться штукатурка и помещение заполнилось тонкой пылью. Старик остановился.
– Нехорошо, – сказал он. – Мы задохнемся от пыли. Надо придумать что-то другое.
– Какого черта? – недовольно отозвался Осима, который уже совершенно свыкся с мыслью, что через несколько минут он встретится с фараоном.
– По-моему, нужно резать, а не стучать ледорубом. Так будет значительно меньше пыли.
– Но и займет значительно больше времени.
– Время у нас есть, – сказал Старик. – И фараон тоже подождет, если, конечно, он там…
Мы были вынуждены принять совет Старика. Но, осторожно царапая острым концом ледоруба стенку, мы, проработав несколько часов, углубились всего на какие-то сантиметры.
Уже наступил вечер, когда мы кое-как очистили каменные плиты, закрывавшие дверь, от толстого слоя штукатурки. К тому времени мы уже валились с ног от усталости, вызванной как работой, так и недостатком кислорода внизу.
Старик вдруг рухнул на груду песка и слабым голосом шепнул:
– Не могу больше… Предлагаю оставить на завтра.
Йеттмар вытер лоб, залитый потом, смешанным с песком и бог знает с чем еще, и с готовностью кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136