— Я хочу, чтобы меня оставили в покое и дали мне свободно охотиться. Вот и все. Охотник я неплохой. Никто не умеет загонять мамонта так, как я. — Он опять опустил глаза и, нервно теребя край своей рубахи, добавил:— И я не хочу, чтобы Зеленую Воду насиловал какой-нибудь Другой, а я тем временем хрипел в пыли со вспоротым брюхом. Поющий Волк — мои глаза и уши. Я выслушал все, что он рассказал, и провел долгие ночи в раздумьях. Я размышлял, что мне делать, как быть.Четыре Зуба улыбнулся, обнажив сгнившие резцы:— Что ж, каждый человек должен поступать так, как считает нужным.— Это путь всего Народа. Я понял это, и лучшее, что я мог сделать, — это увести свою жену и ребенка на ту сторону Великого Ледника, где они будут в безопасности. Я видел эти земли, и они действительно так прекрасны, как говорит Поющий Волк. Я вернулся только затем, чтобы рассказать это Народу.Бизонья Спина недовольно поежился:— Я здесь потому, что Другие разорили мой лагерь. Прогнали меня. Многие юноши из моего рода погибли.Издающий Клич призывно протянул к нему руки:— Там, за Великим Ледником, есть места, где нет войны! Идем туда!— Не хочу я идти под Ледником. Там, во тьме, навсегда пропадают души. Как в ловушке… Нет уж, я лучше сохраню свой народ в целости, пока Вороний Ловчий не отгонит Других.Поющий Волк устало выдохнул:— Подумайте как следует. Мы уже отмечаем Обновление здесь, а это — последняя стоянка перед Великим Ледником. Другие наступают. А что мы будем делать следующим летом?— Отец Солнце дал эту землю нам. Нам!— Зачем же нам отдавать ее Другим? — буркнул Бизонья Спина.— Затем, что нам их не остановить! — холодно произнес Поющий Волк. — Вы слышали, что говорила Черника? Мы целый год захватывали в плен их женщин. И все они говорили о том, что Другие собираются сюда из самых дальних краев. Они идут сюда на весь Долгий Свет и отдавать свою землю не собираются. Скажите, хватит ли у нас сил остановить такую махину?— Народ не побежит от них через черную дыру в Великом Леднике! — Четыре Зуба гневно ударил кулаком по костлявому колену.Бизонья Спина кивнул:— Подождем и послушаем, что скажут Кричащий Петухом и Вороний Ловчий. А вдруг они прямо сейчас оттесняют Других к северу, и мы сможем вернуться в свои прежние места.— Дедушки! — прошептал Поющий Волк. — Я знаю, как вы уважаете Кричащего Петухом, но к Народу пришел новый Сновидец. Поймите, что его следует уважать несмотря на молодость. Народ должен сделать выбор. Между возрождением и смертью.— Новый Сновидец? — Четыре Зуба усмехнулся и сплюнул в песок. — Да он даже в глаза своему Народу поглядеть не хочет. Он прячется в ведьминой норе, чтобы избежать позора!Поющий Волк зажмурился от жгущей его сердце 6оли. «Вот к чему все пришло… Как же мне доказать им… Как?..» 50 Вороний Ловчий обернулся на холмы, которые они только что пересекли. Вот куда привел его Бегущий-в-Свете? Жалкие пучки полыни, осоки, дерна… И все же, судя по грудам навоза, валяющимся тут и там, дичь здесь водилась. По берегам Большой Реки, на влажной прибрежной земле, березы, ивы, кусты черники и брусники росли гуще. На западе вонзались прямо в живот Голубому Небесному Человеку заснеженные горные пики. На севере тянулась череда невысоких холмов; холмы шли полукругом, описывая дугу, потом поворачивая к югу и упираясь прямо в неприступную стену Великого Ледника. И эту махину пересек его глупенький братец?— Быть не может! — прошептал он себе под нос.— Бегущий-в-Свете? — спросил Кричащий Петухом.— А ты что думаешь, Сновидец?— Никому не под силу перейти Ледник живым.— Но слухи распространяются, как огонь от ветра, — еще больше нахмурился Вороний Ловчий. — Может ли это быть правдой?Перед ними раскинулась долина Цапли. В небо, отливающее медью, поднимались клубы дыма от горячих источников.— Может, стоит обсудить со всеми эти выдумки Бегущего-в-Свете, а?Вороний Ловчий кивнул:— Думаю, да. Раньше или позже…— Вот она! — воскликнул Три Осени с гримасой отвращения. — Будь она проклята!Пляшущая Лиса лежала на животе рядом с ним, глядя на болотистый дуг, по которому бежала к своим Лунная Вода. Нет никаких сомнений: дорога ведет к лагерю, а лагерь принадлежит Другим.— Мы почти догнали ее… Мы наверстали по меньшей мере три дня пути. — Три Осени потер нос и прищелкнул языком.— Полдня. Всего полдня нам не хватило, чтобы догнать ее… — Пляшущая Лиса перевернулась на спину и, глядя на затянутое облаками небо, стала растирать больную щиколотку.— Все время болело, а? Она кивнула:— Похоже, это навсегда. Кажется, я совсем себя загнала.Он отполз от края обрыва; она двинулась вслед за ним— Да, ты не похожа на других женщин. Она откинула своими тонкими пальцами прядь волос со лба.— Если ты имеешь в виду таких, как твоя жена Мышь, то не похожа. Он вздохнул:— Я бы любил тебя… А из тебя вышла бы хорошая жена. Ты родила бы сильных сыновей… Она улыбнулась:— Мне это не нужно.— Неужто я настолько плох? Она оперлась подбородком на ладонь и, нахмурившись, сказала:— Нет, ты хороший человек. Мне не пришлось ночами отгонять тебя копьем.— Мы же все ночи были в пути. Трудновато было бы приставать к тебе прямо в дороге…— И не пытайся. Мужчины, когда кончат, обычно засыпают. Так вот — ты можешь никогда не проснуться.Три Осени кашлянул.— Я слишком люблю поспать. Идем. Расскажем Волчьему Сновидцу, что его Сон теперь достояние Других.Пляшущая Лиса еще раз повернулась и увидела отряд воинов, встречающих Лунную Воду и похлопывающих ее по спине.— Теперь вопрос — кто кого опередит… — прошептала она. — Либо мы, либо они.— Если мы поторопимся и проведем весь Народ через ход, можно попытаться закрыть выход из него с той стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148