Гогот мужчин привел Конокрада в неописуемую ярость.
Она позволила ему приблизиться, схватила его вытянутую руку и, присев, швырнула его на землю. Он бросался на нее снова и снова, задыхаясь, рыча, воя, охваченный яростью, готовый уже не пристыдить ее — а убить. Каждый раз она легко бросала его и, стоя, ожидала очередного нападения.
Обезумев, он вспомнил про свой нож и сверкнул лезвием. Мужчины бросились, чтобы схватить его за руку, но Филип остановил их молниеносным приказанием. Когда он налетел, Рита вырвала нож из его пальцев и пнула его со всей силы в живот. Когда Конокрад сложился пополам, она двинула его по шее и добавила коленом в грудь. Конокрад свалился растерзанной, задыхающейся массой.
Он посмотрел вверх, пытаясь подняться, в глазах его был предсмертный ужас.
— Хватит, Конокрад. Я доказала тебе, — сказала она, даже не запыхавшись. Ее взгляд перебегал от одного лица к другому. Только Филип криво улыбался. В тишине ее голос прозвучал властно.
— Кто из вас собирается сдаваться Патрулю — звездным людям?
Глаза сощурились, рты сжались, на лицах отразилось отвращение при этой мысли.
— Как я и думала, — мятежная усмешка скривила ей губы. — Кто из вас будет сражаться до победы?
Лица оживились, выражая понимание.
— Это правильно, — серьезно сказала Рита. — Я могу научить вас — дать вам шанс, по крайней мере против ШТ и бластеров, — она показала в ту сторону, откуда волчьи глаза Конокрада с ненавистью смотрели на нее.
— Я не ставила себе цель унизить Конокрада! — выпалила она. — Я только продемонстрировала боевую выучку. Звездные люди знают много ухищрений, которые вам не известны. У них много оружия, о котором вы сейчас даже не имеете представления.
— Конокрад! — приказала она, забирая у Филипа свои трофеи. Она протянула руку. Она встретилась с ненавистью в его глазах, сопротивлением, но он все-таки ухватился за ее руку. Впервые напрягшись, она крякнула под его тяжестью и поставила его на ноги.
— Пятница. Спусти этого сантос с лошади, — разнесся голос Филипа по пещере. — У нас много дел!
Они стояли потрясенные.
— Вы слышали, что он сказал! — Они разбежались от голоса Риты как от кнута. — С этого момента вы со мной — или против меня. И поймите, я ваша единственная надежда!
— Только посмотри, — улыбнулся ей Филип, — на зачатки нашей освободительной армии!
— Думаешь, мы справимся? — трезво спросила она, наблюдая, с какой ненавистью воина сантос — отнюдь не ласково — снимали с лошади. — Ты хоть представляешь, как мало у нас шансов?
Он кивнул.
— Я видел только часть, любовь моя, — он пожал плечами. — Я не видел, победим ли мы или потерпим поражение. Возможно, для Паука это не важно. Мне хватит сегодняшних сражений. Кто знает, может мы завтра умрем? Сила должна существовать сама по себе.
— Знаешь, Филип Смит, мне нравится, как ты говоришь, — она взяла его за руку, подмигнула и улыбнулась, чувствуя тепло любви к этому странному, сильному мужчине. Это было безрассудно, она знала. Но что оставалось делать? Ее пальцы переплелись с его, а сердце переполнилось, когда она проследовала вслед за пауками в лагерь, который они называли «Пуповиной».
14
Дожди шли на убыль. Лита, вышедшая наружу, позволила себе тяжело вздохнуть и оглядеться, вокруг было сумеречно. С того места, где она сейчас сидела, она могла слышать Джона Железный Глаз. Он продолжал невнятно бормотать, разговаривая с Дженни, с Филином и с другими людьми, которых она не знала. Это сведет ее с ума!
Вчера жар усилился, и она раздела его и обмыла холодной водой, стекавшей со скалы, пытаясь сбить температуру. Ночью он замерз, и она чуть не опалила ему волосы, пытаясь согреть его у костра. В конце концов, понимая, что есть только один источник тепла, она забралась к нему под накидку и обняла его, сохраняя тем самым в нем жизнь.
Запасы пищи подходили к концу. В мешках, брошенных сантос, оставалось не так уж много. Она съела много сама, и заставляла Железный Глаз есть каждый раз, когда на него находило просветление. Черная кобыла уже почти начисто выщипала всю скудную растительность на склонах. К счастью, трава вырастала снова с удивительной быстротой.
Еще один глухой раскат грома прозвучал у нее над головой. Умирая от скуки — и частично от холода, — она встала и зашла внутрь. Она наклонилась и положила руку на лоб Железного Глаза. Ей показалось — или действительно температура немного спала?
Дров тоже оставалось немного. Куча хвороста уже почти исчезла. Она с тоской посмотрела на то место, где раньше сидел труп, которого она называла Джордж. От Джорджа — последнего из мертвых сантос — стало исходить слишком сильное зловоние за день до этого. Ей пришлось вытащить его и спихнуть в реку.
Как ей сейчас было одиноко! Это поразило ее. Искаженные лица мертвецов составляли ей компанию. Джордж был самым лучшим. У него всегда было выражение неподдельного интереса на лице и закинутая голова, как будто он действительно слушал все, что она говорила.
Железный Глаз — в бреду — пробормотал что-то про себя, мотая головой из стороны в сторону. Когда она говорила с ним, он прерывал ее и невнятно бормотал что-то, совершенно не относящееся к предмету разговора.
Рана уже не так сильно гноилась. Ее уже не тошнило от запаха. Потребовалось семь дней кропотливой работы, но она восстановила большую часть ребер. С последними нитками, которые она использовала, чтобы окончательно зашить рану, закончилось и виски. Оно неоценимо помогло в борьбе с инфекцией.
Лита сощурилась, скривила рот, и покачала головой, вспоминая, как он первый раз сходил под себя. А как могло быть по-другому?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132