Мы можем создать название: дерево, скала, планета. Тем не менее название не означает объект, это лишь символ. Сделав в этом процессе еще один шаг, мы можем наблюдать взаимоотношения между объектами, замечать, как они относятся и действуют друг на, друга. Эти процессы и силы, в свою очередь, обозначают еще один уровень абстракции, такой, как гравитация. И опять же название не физический процесс. Когда процессы и системы размещены на иерархической лестнице, мы называем эту иерархию образцом – символической моделью, которую интерпретировали из наших наблюдений. В конце у нас нет ничего, кроме абстракции, – никакой реальности в чистейшем смысле слова.
Мы принимаем эти абстракции, карты, названия и образцы как истину. С рождения до смерти мы позволяем себе верить, что мир – это путь, поскольку каждый верит в это. Не только в это. Такая вера оперативна. Она помогает нам приспособиться к окружающей среде. Однако, когда мы заглядываем за грань принятого, мы не видим ничего, кроме реальности, базирующейся на абстракций. Мой вызов каждому из вас касается того, откуда вы знаете то, что вы знаете. Правда, которую вы принимаете, на самом деле является истиной? Или вы просто учитесь, тренируетесь принимать все, не задаваясь вопросом «почему»?
Среди Седди этот процесс познания называется «Односторонней эпистемологией».
Отрывок из радиопередачи Кайллы Дон.

Глава 5

Клубы дыма плыли вдоль каньоноподобных ущелий между зданий со стеклянными стенами. Мертвая тишина воцарилась над имперским городом Рига. Анатолия Давиура выключила мониторы и огляделась по сторонам, прежде чем выйти из Здания криминальных исследований. Захламленная какими-то обломками, улица имела жалкий вид. Запах гари поднимался вдоль широких серых стен над выгоревшими окнами, там, где мародеры сотворили свое страшное дело. Анатолия не могла смотреть на бесформенную груду в голубой одежде, лежавшую у стены менее чем в пятидесяти метрах от того места, где стояла она.
Власти, отвечающие за городской транспорт, остановили всю систему сообщений в ответ на насилие. В небе не было видно ни воздушных машин, ни перевозных кабин. Дороги были необычно тихими. Лишь изредка проносились случайные машины. В воздухе стоял едкий запах.
Тяжелая наружная дверь – теперь сильно поцарапанная – захлопнулась с таким звуком, будто не собиралась открываться больше никогда. Анатолия помахала в телекамеру, установленную в гнезде наверху, повернулась и стала ждать воздушную машину Вета. Она нервно поежилась. Сколько люди могут жить в страхе? Несколько раз гражданская безопасность пыталась прекратить беспорядки. В них стреляли на улицах, и их тела оставались лежать до прихода их родственников. «Кошмар. Это не может продолжаться. Что-то должно произойти».
Машина Вета опустилась, чтобы забрать Анатолию.
– Прости, что так долго, – сказал он, когда Анатолия села на пассажирское сиденье. – Боккен чересчур осторожен.
Анатолия откинулась на спинку кресла и провела пальцем по пластиковой ручке.
– После этих трех дней ты винишь его?
Вет сухо усмехнулся.
– Вовсе нет. Дело в том, что люди вроде нас, которые работают на государство, играют честно. В эфире передали, что все правительство обвиняется в коррупции.
Анатолия смотрела по сторонам. Внизу на улицах валялись обломки. После неудачных попыток ворваться в государственные здания больше всех пострадали магазины. А те блестящие строения по-прежнему стояли с гордым видом, только у их подножий валялось много мусора. Разрушения у здания департамента были видны даже с большого расстояния.
«Эта банда насиловала женщин перед тем, как разорвать их и повесить внутренности на потолок».
– Вет, что с нами происходит? Куда все катится?
Он взглянул на Анатолию и моргнул.
– Нет, это не конец империи. Кто-то займет трон Тибальта. Возможно, из высшего военного командования… Ну, кто-нибудь…
Анатолия открыла глаза, сжав руки на коленях. «Это только я. Работа, которую мы делаем.., связана со злом. Она озлобляет нас против человечества».
Она посмотрела на улицы, пустые после бойни.
– Мне наплевать на коррупцию среди военных. Почему их нет здесь? В отличие от гражданской полиции, они вооружены. Разве министр внутренней безопасности не может ничего сделать.., кроме арестов и казней высокопоставленных лиц?
– Слушай, ты уверена, что не хочешь остаться у нас с Маркой? Мы можем приготовить тебе постель.
Анатолия благодарно улыбнулась.
– Служба безопасности три дня держала нас в лаборатории. Я хочу приехать домой, принять душ в своей крошечной ванной и лечь спать в собственную постель. Кроме того. Марка, вероятно, не очень хорошо себя чувствует. Езжай домой. Помоги ей. Она устала от хлопот о ребенке. Со мной все будет в порядке.
Вет грустно пошевелил губами и вздохнул.
– Хорошо.., но если тебе что-нибудь понадобится, звони.
Воздушная машина вошла в третий ярус дома Анатолии и загудела на весь пассажирский коридор – тоннель с серыми бетонными стенами, освещенный световыми панелями.
– Спасибо, Вет. Ты мне очень помог, – Анатолия пожала ему руку, открыла дверь и вышла на площадку перед линией лифтов, которые должны были довезти ее до нужного этажа.
– Нет проблем. Ведь тебе пришлось бы идти пешком. Я заберу тебя послезавтра в шесть часов.
– Тогда до встречи.
– О, Анатолия, иди к себе и запри дверь, ладно?
– Конечно, Вет.
Он подождал, пока она вошла в лифт. Кабина понесла Анатолию на пятьдесят шестой этаж, где она жила в своей маленькой кубической квартире. Легкий укол страха предупредил ее. Когда лифт остановился, Анатолия услышала голоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190