Это было логично, но Дриззт признавался себе, что он открылся Регису и ради себя, просто потому, что должен был сказать кому-то.
А что насчет маски? раздумывал он. Была ли слабость и в том, что он отказался от нее? Сильная магия, она могла помочь Дриззту, а значит и его друзьям, а он не мог найти в себе сил носить ее – просто касаться ее.
Сомнения витали вокруг дроу, носились в воздухе перед его глазами, издевались, дразнили его. Дриззт вздохнул и потер рубин между своими тонкими черными ладонями. При всем своем мастерстве обращения с клинком, при всей верности своим принципам, при всем стоицизме рейнджера, Дриззт До’Урден нуждался в своих друзьях. Он посмотрел назад, в направлении Митрилового Зала, и подумал, правильно ли он поступает, отправляясь навстречу опасности один, скрытно.
Опять слабость, упрямо подумал Дриззт. Он отпустил рубин, мысленно отбросил мешающие сомнения, и запустил руки в свой походный плащ, темно-зеленого цвета Из одного из его кармашков он достал пергамент с картой земель между Хребтом Мира и великой пустыней Анаурох. В правом нижнем углу Дриззт пометил точку, место где находилась пещера, из которой он когда-то вышел, пещера, которая приведет его домой.

Часть I
Оковы долга

Нет в мире расы, лучше понимающей сначение слова «месть» чем дроу. Месть – это десерт на ежедневном столе, чудный вкус на ухмыляющихся губах, самое лучшее и прекрасное удовольствие. И теперь очередь дошла до меня.
Я не могу отбросить гнев и вину за потерю Вулфгара, то, что враги из моего темного прошлого сотворили с теми, кто мне так дорог. Каждый раз, глядя на лицо Кэтти-бри, я вижу бесконечную горечь, которой не должно быть, ношу, которой нет места в сияющих глазах ребенка.
Я ранен так же, и не нахожу слов чтобы помочь ей, да и нет таких слов, которые могли бы принести облегчение. Значит, я должен продолжать защищать друзей. Я понял, что должен превзойти свое собственное чувство потери Вулфгара, горе овладевшее дварфами Митрилового Зала и стойкими людьми Сеттлстоуна.
Судя по словам Кэтти-бри, существом, с которым той ночью бился Вулфгар была йоклол, подручная Лолт. Это страшное знание заставляет меня забыть о нынешней печали, и обдумывать то, что, как я боюсь, может еще произойти.
Я не понимаю всех безумных игр Паучьей Королевы – сомневаюсь, что даже высшие жрицы знают истинные намерения этой мерзкой твари – но в присутствии йоклол есть стремления, которое не могу не признать даже я, худший из учеников, изучавших религию дроу. Появление подручной говорит, что охота была благословлена Паучьей Королевой. Тот факт, что йоклол вмешалась в бой, не сулит ничего хорошего будущему Митрилового Зала.
Это все, конечно, только догадки. Я не знаю, действовала ли моя сестра Вирна вместе с какими-либо еще темными силами Мензоберранзана, или что уже после ее смерти, смерти последнего из моих родственников, в городе дроу вновь вспомнят обо мне.
Когда я смотрю в глаза Кэтти-бри или на шрамы Бруенора, они напоминают, что надеяться на лучшее опасно. Мои сородичи взяли жизнь одного из моих друзей.
Больше они не получат.
Я не найду ответов в Митриловом Зале. Никогда не узнаю, жаждут ли все еще мести темные эльфы, пока новый отряд из Мензоберранзана не выйдет на поверхность, чтобы получить награду за мою голову. Эта истина ложится тяжким грузом на мои плечи, как я могу теперь путешествовать в Сильверимун – в любой другой город, жить нормальной жизнью. Как я могу спокойно спать, пока сердце мое терзает страх, что темные эльфы вернутся, и вновь будут угрожать моим друзьям?
Тишина и спокойствие Митрилового Зала ничего не скажет о намерениях дроу. Но я должен знать – ради блага всех нас. И, боюсь, есть только одно место, где я должен искать свои ответы.
Вулфгар отдал свою жизнь, чтобы жили его друзья. Могу ли я жертвовать меньшим?
– Дриззт До’Урден

Глава 1
Амбиции

Наемник облокотился на колонну, поддерживавшую широкую лестницу Тир Бреч, в северной части гигантской пещеры в которой находился Мензоберранзан, город дроу. Шепча про себя проклятья, Джарлаксл снял свою широкополую шляпу и провел ладонью по гладкой голой коже головы.
В городе было полно огней. Факелы мигали в высоких окнах домов, изваянных из натуральных формаций сталагмитов. Свет в городе дроу! Много прекрасных строений издавна были освещены мягким сиянием магического огня, в основном пурпурных и голубых оттенков, но сейчас все было по другому.
Джарлаксл шагнул в сторону, болезненно сморщившись, когда перенес вес своего тела на недавно раненную ногу. Сама Триэль Бэнр, старшая матрона Арах-Тинилит, и другие высшие жрицы города работали над его раной, но Джарлаксл подозревал, что они оставили ее не залеченной специально, в качестве напоминания наемнику о неудачной попытке захватить изменника, Дриззта До'Урдена.
«Это сияние слепит мне глаза» – послышалось сзади. Джарлаксл повернулся, и увидел старшую дочь Матроны Бэнр, ту самую Триэль, Ниже ростом большинства дроу, почти на фут ниже Джарлаксла, она тем не менее вела себя с неизменным достоинством. Зная о ее силе (и вспыльчивом характере) больше чем многие, Джарлаксл всегда вел себя с маленькой женщиной с величайшей осторожностью.
Прищурившись и оглядев город, она подошла к нему. «Проклятье на этот свет», – пробормотала она.
«Таков приказ твоей матроны», – напомнил ей Джарлаксл. Его единственный здоровый глаз избегал ее взгляда; другой скрывался за полоской тени, завязанной за головой. Одев обратно шляпу, он надвинул ее пониже, пытаясь скрыть свою ухмылку в ответ на ее гримасу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91