В лавках навесы были такого размера, чтобы укрыть от палящих лучей товары, разложенные на лотках, но не предполагалось, что навесы будут защищать покупателей.Улицы были очень широкие. Падме долго удивлялась такой расточительности, пока рьщарь не напомнил ей, что кругом — лишь пустыня. Места достаточно. К тому же, порой широкие улицы очень полезны. Как сейчас, например, заметил он и извлек девицу почти из-под ног колоссальной скотины с длинной свалявшейся шерстью и массивными витыми рогами. Это банта, пояснил КуайГон. Местное ездовое, вьючное и тягловое животное. Очень удобно, когда живешь среди песков. Но на дороге у него лучше не стоять. Падме ошеломленно хлопала ресницами и слушала, приоткрыв рот.— Они такие большие, — сообщила она, наконец. — Дома таких не бывает.Что ж, есть и поменьше. К примеру, эопи. Эопи Падме понравились больше. Они напомнили ей кааду. Только на четырех ногах.В общем, девчонка вела себя хорошо. Не капризничала, не ныла, что ей хочется пить, что ей печет голову и что у нее стерты ноги. Только раз попросила остановиться, разулась, вытряхнула из обувки набившийся песок и вновь натянула на ноги сапоги. Если честно, поначалу Куай-Гон смутно опасался, что ему придется нянчиться еще и с ней. На пару с Джар Джаром они в два приема свели бы его с ума. Но девчонка нравилась ему все больше и больше. Ладно, пусть человечек посмотрит мир. Не все же ей сидеть взаперти во дворце, глядя на подружек, словно в зеркало.Прошел, беседуя сам с собой, Бродячий Призрак. Падме боязливо покосилась на него, прикидывая, не нырнуть ли за спасительную широкую спину, но потом передумала.Улицы были полны народа. Самого разномастного. Их компания без труда затерялась в толпе. На Джар Джара пару раз обернулись, и то после того, как он налетел на с'крра и устроил небольшую свалку. Противников растащили, на чем все и закончилось. Гораздо чаще обращали внимание на Падме. Какая-то бабка (судя по лазурному цвету стоящих дыбом волос, длинному носу и тумбообразным ногам — из ортоланов) долго тащилась следом, одобрительно цокала и что-то высчитывала на пальцах. В конце концов, она осмелела и крепко взяла Куай-Гона за край пончо. Последовало бурное объяснение. Падме вся извертелась от желания узнать, о чем идет речь. Куай-Гон наклонился и шепнул бабке на ухо пару фраз. Бабусины глазки из бусинок сделались крупными пуговицами, а их хозяйка поспешно заковыляла прочь, прикрываясь от яркого света зонтиком. Тут уж Падме не выдержала:— В чем дело? + Почтенная дама осведомилась, сколько я хочу, — пояснил рыцарь, пряча улыбку в усы. + Хотите? — не поняла девчонка.— Да, — Куай-Гон кивнул, его взгляд в который раз обманчиво равнодушно скользнул по толпе. — Сколько вы стоите. Я сказал, что купил вас для Джаббы, и торг неуместен.Падме вспыхнула от возмущения. И еще раз — когда поняла, что он смеется.Дулась она полквартала. Потом любопытство победило: + Кто такой Джабба?Джабба Хатт, объяснил Куай-Гон. Он же — Джабба Десилийик Тиуре, а Хатт — это прозвище. Почему? Ну, никогда особенно не интересовался. Видимо, потому что он — хатт. Простой гангстер с Нал Хутты. В переводе «сверкающая драгоценность». Нет, это «нал хутта» — драгоценность, а не «джабба»… Что-то вроде здешнего теневого короля. Собственно, правительства как такового на Татуине никогда не было. Его заменяли хатты, держащие под контролем всю контрабанду и азартные игры. Не считая пиратства и торговли людьми. Милейшие ребята, одним словом.Хатты хозяйничали в городах. Пустыня принадлежала аборигенам — мусорщикам йавам и бродягам тускенам. Первые просеивали песок и ухитрялись выудить из него порой интересные вещи. Вторые вели кочевой образ жизни и не стеснялись прихватить у фермеров и торговцев что плохо лежит. В городах, правда, не появляются. Каждый год их кланы возвращаются на одну и ту же стоянку в Игольчатых горах, там они пережидают сезон песчаных бурь. И самым уважаемым в клане считается не старейшина, а Рассказчик. Он рассказывает Историю. Но если он исказит хотя бы одно слово в священной истории, он будет наказан смертью на месте. Особенно опасны молодые тускены, молодежь должна совершить какой-нибудь подвиг, чтобы клан признал их взрослыми, вот они и резвятся. Правда, чаще уходят в горы, охотиться на крайтов.Он показал ей парочку коротышек, подметавших песок слишком длинными для них балахонами. Иавы. Живут в крепостях и колесят по пустыне на краулерах.Забавный народец, их предания очень любопытны. В конце концов, люди на Татуине живут пару сотен столетий, а тускены и иавы — гораздо дольше.Падме спросила, откуда он все это знает. Рыцарь пожал плечами.— Доводилось бывать, — коротко сказал он, не углубляясь в детали, и перевел разговор на фермерские хозяйства.— Здесь есть фермеры? — опять удивилась Падме.— В своем роде. Приспосабливаются, кто как может. По большей части, это хозяйства по добыче влаги. Татуин — место дикое и опасное. Многие избегают его.Падме с сомнением покачала головой. Не верится, учитывая, сколько на улице разного народа. + Сказочное место для тех, кто не хочет, чтобы их отыскали, — добавил он. Падме подняла на него взгляд. + Вроде нас, — грустно подтвердила она.Глаза у девчонки были усталые. А ведь ни за что не признается. Куай-Гон огляделся. Они уже добрались до рыночной площади. Здесь торговцев было еще больше, чем на центральной улице. Возле одной из дверей кучей лежали детали различных двигателей, куски обшивки, часть шасси и даже почти целая контрольная панель. Кажется, им сюда. + Давай-ка зайдем в эту лавку.Девчонка согласно кивнула. Ей было уже все равно. Иначе бы она обязательно спросила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73