— В нем мощно проявлена Сила, — подтвердил Ки-Ади-Мунди.Куай-Гон напряженно молчал, словно надеялся, что кто-нибудь продолжит слово Ки-Ади-Мунди. Затем спросил:— Он будет учиться?Снова повисло неловкое молчание.— Нет, — тихо ответил Мэйс Винду. — Мы не будем его учить.Губы Анакина задрожали. Он вскинул голову, с надеждой глядя на Куай-Гона.Глаза защипали предательские слезы.— Нет? — переспросил мастер-джедай.Оби-Ван старался сохранить невозмутимость. Но взгляд кричал: «Ну я же говорил!» Мэйс Винду качнул головой. Взгляд его темных глаз был непреклонен.— Он чересчур стар. И в нем слишком много гнева.Куай-Гон еще не до конца осознал, что произошло. Нет, катастрофа вовсе не касалась мальчика. Напрямую не касалась. Куай-Гон чувствовал, что изменилась Вселенная. Метрика Силы сохранила свои мощь и подвижность, но… она стала непринципиальной, незначимой, как, впрочем, все, что сейчас происходило в Храме. Жар досады и горечи охватил Куай-Гона.— Но он — из числа избранных. Вы же это видите. — сказал мастер-джедай. — Вы же это видите.Йода задумчиво поднял голову.— Будущее этого мальчика туманно. Замаскировано его юностью.Куай-Гон обвел взглядом лица членов Совета. Нет надежды.— Я его обучу. Анакин станет моим падаваном.Краем глаза он увидел ошеломленное лицо Оби-Вана. И огонек надежды, вспыхнувший во взгляде Анакина. Терпите, ребята: битва будет безжалостной.Куай-Гон переводил взгляд с одного лица на другое. Нет надежды.— Ученик уже есть у тебя, Куай-Гон, — напомнил Йода. -Запрещено брать второго.— Мы запрещаем тебе, — мрачно сказал Мэйс Винду.Мэйс, который всегда и во всем поддерживал.— Оби-Ван обучен, — сказал Куай-Гон.— Я готов пройти испытание! — жестко сказал Оби-Ван. Казалось, что он и пришел, чтобы уведомить Совет о своей готовности.Иода быстро поднял веки.— Готов так рано? Что знаешь ты о готовности?Куай-Гон и Оби-Ван обменялись быстрыми взглядами. Выдержит ли юноша испытание на доверие?Куай-Гон взглянул на Йоду и невозмутимо сказал:— Оби-Ван упрям и еще многого не знает о живой Силе, но способности его уже превратились в мастерство. Мне его больше учить нечему.Йода покачал морщинистой головой.— Куай-Гон, кто готов, а кто нет, Совет решит сам. Многое узнать он должен.— Сейчас это несвоевременно, — подвел итог дискуссии Мэйс Винду. — Сенат проводит выборы верховного канцлера, а королева Амидала возвращается домой.Это вызовет агрессию со стороны Федерации и усугубит конфликт. Федерация может нанести решительный удар.— И выведет из тьмы нападавших на королеву, — тихо сказал Йода.— Конфликт развивается слишком быстро, чтобы мы могли позволить себе отвлекаться на мелочи, — добавил Ки-Ади-Мунди.Мэйс Винду обвел взглядом лица остальных членов Совета и снова повернулся к Куай-Гону.— Лети с королевой на Набу и выясни, кто тот темный воин, что напал на тебя, будь он ситх или кто-то другой. Он — ключ к разгадке тайны.Кивок Йоды был медленным, словно он давал официальное подтверждение.— Юного Скайуокера судьбу определим мы позже, — сказал Йода.Предельное напряжение не покидало Куай-Гона. Ему по-прежнему казалось, что произошло нечто непоправимое. Он не мог сформулировать конкретно, но ощущение цели редко подводило его…Куай-Гон поклонился Совету в знак того, что.принимает его решение.— Я привез Анакина сюда. Он должен остаться под моим покровительством. Ему больше некуда идти, Мэйс Винду кивнул:— Ты — его опекун, Куай-Гон. Это мы не обсуждаем.— Но не вздумай учить его! — резко сказал Йода. — Забирай с собой, но учить — не смей!За этими словами скрывалось понимание цели. Мастер Йода явно интересовался не только клетчатым миром корускантской политики, но и твердо знал, куда идет корабль Ордена Джедаев. Куай-Гон промолчал.— Защищай королеву, — добавил Мэйс Винду. — Но если дойдет до открытой войны, не вмешивайся, пока мы не получим одобрения Сената.В Зале Совета повисло молчание. Двенадцать против троих. С одной стороны — двенадцать лучших рыцарей Ордена, с другой — высокий сухопарый мастерджедай с усталыми глазами, растерянный юноша-падаван, стянувший упрямые губы в ниточку, и маленький мальчик, тоскующий по маме. + Да пребудет с тобой великая Сила, — сказал Йода.
***
Анакин не был уверен, что именно он сейчас должен чувствовать. Он хотел бы спросить, например, у Куай-Гона, но тот стоял в стороне и, кажется, ссорился со своим учеником. По его лицу было видно, как ему плохо от этого.Куай-Гон сказал, что Анакин будет джедаем. Он дал слово. А в Храме сказали, что ничего не получится. И теперь все сердились друг на друга. Те странные существа в одинаковых темных плащах сидели с постными лицами и совсем не понравились Анакину. Ну, почти все. Он решил сделать скидку для очень красивой — почти такой же красивой, как Падме, — и смуглой женщины, а он как-то не думал, что и женщина может быть рыцарем. По крайней мере, она не ругала Куай-Гона, когда на него все накинулись. И еще Анакину очень понравился самый старший из них; так смешно: такой маленький, ростом ниже даже Анакина, старается не вылезать вперед, а явно самый главный… И вдобавок Амидала, кажется, тоже сердится на Куай-Гона, только тут уж совсем непонятно, по какой причине. А Оби-Ван, вот тот не просто сердит, он даже ругается. Как сейчас. Вот если бы можно было придумать, как всех помирить…Ветер задувал из каньона и уносил слова двух джедаев прочь. Делая вид, что просто так слоняется без дела, Анакин подобрался поближе.— Это вовсе не дерзость, учитель! — ораторствовал неистовый Оби-Ван. — Это правда!— Это ты так считаешь, — отрезал Куай-Гон.Лицо его было бесстрастно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73