На мгновенье луна вышла из-за туч, и девушка сумела различить на стволе пистолета даже руническую надпись.— У него ведь есть арбалет, — сказал Керис, поняв вопросительный взгляд Джоанны, которая тут же вспомнила, что послушник видит в темноте, словно кошка. — А он сейчас наверняка находится на взводе. Конечно, у любого нервы могут быть на пределе. В такой ситуации нажать на курок очень легко.Керис затем принялся внимательно смотреть в сторону ворот, чтобы убедиться, что там действительно никого не осталось. Затем он задумчиво пробормотал:— Джоанна, послушай, мне кажется, что если он сумел удрать из Башни, то он может быть не так уж и безумен.Хижина эта и без того убогая и покосившаяся, выглядела еще более жалко на фоне крепостных стен и башен. В отличие от других подобных домишек, хижина стояла на возвышенности. Впрочем, идти к ней нужно было по замерзшим нечистотам, что вытекали сюда из города по большой канаве, которая шла сюда со стороны городских ворот. Хорошо еще, что мороз сковал эту мерзость, не давая распространяться зловонию.Джоанна, одетая, как известно, в одежду имперского гонца, тряслась от холода в куцем казенном наряде. Впереди шел Керис, которого сейчас холод явно не интересовал.Джоанна с трудом различала его силуэт в густом тумане, но не могла видеть землю, по которой идет. Она дважды падала на скользком льду, но не закричала. Девушка почувствовала, как с каждой минутой пальцы на ее руках и ногах немеют всесильнее. Когда они подошли поближе к хижине, то стало немного легче идти, потому что тут уже было легкое мерцание факелов, укрепленных на городских воротах. Керис уверенно направилась к сбитой из досок двери хижины. И прежде чем Джоанна успела нагнать его, внук архимага, держа пистолет наперевес, ударом ноги открыл дверь и шагнул внутрь.— Тихо, — раздался угрожающий голос Кериса.Но стояла мертвая тишина. Джоанна встала у двери, как вкопанная, вся превратившись в слух.И вдруг, тихий и осторожный, послышался голос Антрига.— Ну здравствуй, Керис, — сказал чародей.Раздался сухой щелчок и затем глухой стук, видимо, Виндроуз разрядил арбалет и бросил его на земляной пол хижины. Джоанна рванулась в хижину. В свете крошечного фонарика, свисавшего с потолочной балки, она увидела, как Антриг картинно поднял руки вверх. Он опять продолжал шутить, хотя даже от самого поверхностного взгляда не могла укрыться печать крайней усталости на лице этого человека.Тут Джоанна поняла, что Антриг вообще-то мог пронзить стрелой арбалета кого угодно, но не Кериса, которого он по-прежнему, несмотря ни на что, продолжал считать своим другом.Антриг резко поднял голову, и его очки знакомо блеснули. И еще почему-то Джоанне бросилось в глаза его руки, обтянутые перчатками с отрезанными пальцами, тряслись крупной дрожью. Антриг измученно прислонился к стене хижины и закрыл глаза. Его усталость понять было можно. Вдруг снова поднял голову и открыл глаза, теперь он не мигая смотрел на Джоанну.Их глаза встретились. Но выражение лица кудесника не изменилось, на нем не отразилось никаких чувств.Тем временем Керис, засовывая пистолет за пояс, счел своим долгом нарушить тишину.— Сураклин сейчас в городе Ангельской Руки, — сообщил он кратко обстановку, — а мы пришли сюда за тобой.— Прости меня за все Антриг, — тут ожила и Джоанна.Девушке показалось, что волшебник собирается что-то сказать, но тот, открыв было рот, снова сжал губы. Глаза его наполнились горечью и болью.— Дорогая моя Джоанна, — начал он своим обычным спокойным голосом.Джоанна, уже не в силах контролировать себя, рванулась вперед и обняла его.Вообще-то за всю свою жизнь Джоанна еще ни разу не делала такого жеста, отчасти из-за боязни, что над ней посмеются, а отчасти просто из-за того, что она терпеть не могла всех этих «телячьих нежностей». Кстати, она забыла снять и висевший на ее животе ридикюль, который, казалось, вот-вот лопнет от распиравшего его бока содержимого. И в руках ее был небольшой электрический фонарик, а потому объятия получилось несколько неуклюжими. Впрочем, сообразила это она только потом. Руки Антрига изо всех сил прижали ее к телу. Джоанна почувствовала учащенное дыхание Виндроуза. И тут она содрогнулась, как же истощен Антриг, кожа да кости. Девушке вдруг захотелось впитаться в этого человека, слиться с ним в единое целое, чтобы потом уже больше никогда не отпускать его от себя.В следующую секунду губы их встретились. И тут Джоанна поняла, что по ее лицу заструились слезы.Наконец Антриг поставил девушку на землю, поскольку за это время он сумел как-то приподнять ее. Отступив назад, он глухо кашлянул и, подняв голову, провел рукой по шее. Керис и Джоанна увидели на его шее тот самый железный ошейник. Кожа вокруг него была покрыта рубцами и кровоточащими ранами.— Вы можете снять это с меня? — уже с ноткой юмора сказал Виндроуз. — Но при себе у вас, конечно же, напильника нету?Джоанна безмолвно порылась в ридикюле и достала миниатюрный напильничек. Антриг довольно ухмыльнулся и снова поцеловал девушку.— Если это обычный сон, — сказал он затем, — то поутру я буду чувствовать себя особенно горько.Ошейник Антрига был обмотан грязным зеленым шарфом из тонкой ткани. Виндроуз встал на колени и Джоанна, просунув шарф между ошейником и кожей кудесника, стала примеряться, где пилить.— Послушай, Керис, ты не можешь подержать фонарь? — обратилась она к послушнику.— Нет, — резко сказал внук архимага.— Все правильно, — улыбнулся Антриг. — Кто-то должен стоять на охране. Мы и без того тут расшумелись, сюда может прийти кто угодно.— А может, нам лучше сначала уехать отсюда подальше?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113