Я проглотил свою порцию, а вторую отнес Джослин. Никто из нас терпеть не мог подобные вещи. Все пилюли были отвратительными на вкус, они не заменяли крепкий ночной сон и хорошую еду — но могли поддержать человека в рабочем состоянии, а значит, и спасти ему жизнь.
Поморщившись, Джослин проглотила свою горсть пилюль и торопливо запила их водой.
— Какая гадость! Ладно, завтра наступит пора отыграться.
— Если завтра вообще будет. Ты что-нибудь цитировала или это импровизация? И кстати, мы уже приземлились?
— Да, и наши гости уже прибывают, а я еще не успела одеться. Ты не займешься ими, пока я приведу себя в порядок?
Я не успел открыть люк на нижнюю палубу, как началось действие пилюль. Вдруг я пришел в сознание — более ясное, чем бывало за несколько последних недель. Я взглянул на металлический поручень, убеждаясь, что, схватившись, не согнул его. Разумеется, поручень был в порядке, но ощущение невероятной силы и выносливости очень помогало. Спустя некоторое время эта доза снадобий могла уложить меня в госпиталь, но пока я чувствовал себя в полном порядке.
Внутренняя дверь шлюза открылась, и через нее начали вливаться люди. Воздушный туннель был проведен из внутренней поверхности Вапауса, так что они могли пройти на борт, не дожидаясь своей очереди у шлюзов. Первый из вошедших был в форме младшего лейтенанта. Среди незнакомых людей я сразу же заметил Джорджа. Из остальных мужчин и женщин кое-кто был в армейской форме, кое-кто — в штатском. Эти добровольцы знали, куда направляются, и горели желанием немедленно вступить в бой. Всех их снабдили тяжелыми пуленепробиваемыми жилетами и нагрузили боеприпасами. Каждый был вооружен пистолетом и винтовкой. Многие прихватили также угрожающего вида ножи.
Я подозвал к себе лейтенанта — невысокого плотного человечка с неуправляемой копной светлых волос и зловещим блеском в глазах. Похоже, когда-то ему сломали нос. Под носом нахально топорщились усы. Он торопливо откозырял мне.
— Младший лейтенант Раунио, сэр.
— Добро пожаловать на борт, лейтенант. Через пятнадцать минут ваши люди должны быть готовы к погрузке. Весь багаж сложите в грузовых отсеках, а затем начинайте размещаться на корабле. В пассажирских отсеках есть привязные ремни и поручни, воспользуйтесь ими. Нам придется маневрировать, так что не покидайте свои места, пока вам не сообщат, что все в порядке. Ясно?
— Да, сэр. Всем этим людям уже не раз приходилось летать в космосе. Они знают, что надо делать.
— Отлично. Надеюсь, я тоже буду знать, что нам делать, как только мы окажемся на месте.
Раунио хищно улыбнулся.
— Ручаюсь, так оно и будет.
Я отнес эту двусмысленность к плохому владению языком — казалось, этого лейтенант и ждал. Уходя, я слышал, как он раздает приказы на финском, приправляя их изощренной бранью.
Когда я вернулся в кабину, Джослин уже успела, как она выразилась, «одеться для бойни».
— Как дела у «Дяди Сэма»?
— Как всегда, в порядке. С Вапауса провели диагностику всех систем, и они работают как часы. До вылета еще есть время.
Я опустился в свое кресло и вызвал Мари-Франсуазу.
— Что происходит?
— Пока все идет по плану. Команда спасательных капсул ждет на станции. За вами последуют пятнадцать судов. Меткафа и его пилотов пока не беспокоили — ничто не ускользает от их лазеров. Внизу хорошая погода. «Левиафан» идет на запад, к приморскому городу Випурии, и там день в самом разгаре. Джослин уже перенесла схемы расположения цели в свою навигаторскую систему. Остальные последуют за вами.
— В цели есть какие-нибудь изменения?
— Нет. Вы по-прежнему направляетесь к помещениям связи корабля. Потому держите устройство для обнаружения радиоволн наготове.
Все команды захвата центра управления ракетной системой везли «черные ящики», закодированные на электронный шум определенной частоты.
— Удачи тебе, Мак.
— И тебе тоже, Мари-Франсуаза. Конец связи. — Я отключился.
На борту «Дяди Сэма» царило неестественное спокойствие. Опасность вновь стала очевидна и ясна. На карту была поставлена наша жизнь, исход боя должен вскоре проясниться. Через несколько минут мы будем либо живыми победителями, либо мертвыми побежденными. Почему-то я испытал странное и пугающее удовольствие, зная, что, если предстоит погибнуть, мы с женой умрем вместе.
Наконец Джослин нажала на две кнопки, и мы были готовы к вылету.

Спокойствие улетучилось в тот момент, как заработали двигатели. Я слышал, как лихорадочно застучало сердце. Предстоял бой, и я обнаружил, что держу руки на пульте лазерного орудия, не подозревая об этом.
Но прежде предстояло войти в атмосферу. Двигатели «Дяди Сэма» ревели в тишине космоса, корабль падал к виднеющейся внизу планете. Остальные корабли следовали за нами в боевом порядке, на расстоянии нескольких километров друг от друга.
«Звезды», «Полосы» и десяток баллистических судов — в основном класса «Куу» — запустили двигатели одновременно с нами. Их пилотами были капитаны буксиров или торговых судов, не имеющие боевой подготовки, — других людей у нас не осталось.
Если все корабли сумеют совершить посадку, на борту «Левиафана» окажется двести человек.
Джослин вела нас неторопливо и ровно, так, что перегрузка не превышала одного «g», и начала тормозить, как только мы приблизились к планете. Полет к границе атмосферы занял лишь несколько минут.
На самой границе Джослин вырубила двигатели. Несколько секунд мы двигались в невесомости, а затем почти незаметное давление снизу переросло в сокрушительную силу, вдавившую меня в кресло. Я обнаружил, что боевой костюм жмет еще в четырех местах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105