– О нет! – застонал я.Я не сделал уроков вчера. Я о них позабыл. Оглянувшись по сторонам, я увидел, что был единственным, кто не сделал задания.– Пожалуйста, передавайте свои работы вперед, – сказала мисс Старклинг.Я сидел за Клэр. Она дожидалась, когда я передам листок, чтобы присоединить свой. Я постучал пальцем по ее плечу и прошептал:– У меня нет.– О-ой! – сказала она. – Его съел мальчик-невидимка?Все захихикали.– Угомонитесь, – предостерегающим тоном сказала мисс Старклинг. Собрав в стопку все листки с домашними работами, она попросила нас открыть учебники по математике.Мисс Старклинг написала уравнение на доске.– Сэмми, ты хорошо сегодня себя чувствуешь? – спросила она, закончив писать.Я кивнул в ответ.Мне ведь ничего больше не оставалось. Не мог же я сказать: «Нет, мисс Старклинг, мне совсем не лучше сегодня. Вчера в своей собственной комнате я познакомился с мальчиком-невидимкой, и теперь меня никто никогда и слушать не будет. Все считают, что я рехнулся».– Хорошо, – сказала мисс Старклинг. – Пожалуйста, выйди к доске и покажи классу, как можно решить это уравнение.Похоже, что сегодня не было ни минуты покоя. Я поднялся.– Нет, не ты, Сэмми, – сказала мисс Старклинг, – я обращалась к нему.Она указала на место рядом со мной.Свободное место.Озадаченный, я взглянул на мисс Старклинг.– К твоему другу-невидимке, – пояснила она. Это заставило класс разразиться хохотом. Рассмеялась и мисс Старклинг:– Сожалею, Сэмми, меня тоже вовлекли в розыгрыш.Сожалею?! Я знал, что ни о чем она не сожалеет. Слишком уж сильно она смеялась.Я смешался. Я чувствовал себя совершенно униженным. А день только начинался.Вторая половина дня оказалась еще хуже.Во время ленча я пошел в библиотеку. Я уселся в одиночестве подальше от всех.Мне не хотелось больше слушать шутки по поводу невидимки.Я не желал ни с кем разговаривать.Я достал из пакета бутерброд с тунцом и положил на колени так, чтобы мисс Пински, библиотекарь, его не заметила. В библиотеке не Разрешалось есть, и мне не хотелось, чтобы Меня застукали.Все в школе знали, что лучше не попадаться под руку мисс Пински, если она рассердится. Я однажды видел, что было, когда ее разозлила Клэр. Мисс Пински заставила Клэр делать сотню рецензий, каждую по три страницы! Это произошло в прошлом году, а Клэр все еще никак не разделается со своей писаниной. Предполагаю, что она добралась только до двадцатой книги.Я развернул бутерброд – и не смог ни вздохнуть, ни выдохнуть! Сандвич начал подниматься.– Брент, положи бутерброд! – прошипел я. – Что ты тут делаешь?Кусочек бутерброда исчез.– Я заскучал в твоей комнате в одиночестве, – сказал Брент. – К тому же я проголодался. – Еще один кусочек бутерброда испарился.Выхватив у него бутерброд, я в беспокойстве оглянулся по сторонам.– Ты не можешь здесь оставаться. Тебе надо уйти!– Пожалуйста, разреши мне остаться, – начал упрашивать Брент. – Без тебя дома совсем скучно. Мне нужен друг!– Все думают, что я чокнулся! – сказал я, повысив голос. – Что я абсолютный кретин! Все ребята в школе смеются надо мной. Даже моя учительница насмехается. Тебе нельзя здесь оставаться, Брент. Нельзя…На стол пала чья-то тень. Я поднял глаза. Нахмурясь и покачивая головой, надо мной стояла библиотекарша мисс Пински. 15 – Сссс-сэмми! – прошипела она. – С кем это ты разговариваешь? И почему ты позволяешь себе разговаривать в библиотеке?Я сглотнул.Ее глаза превратились в две узенькие злые щелочки. Она крепко сжала губы.Потом она перевела взгляд на мои колени и судорожно вздохнула.– Что такое?… Еда?«Мне не жить, – понял я. – Я буду до конца дней своих писать рецензии на книги… Спасибо тебе, Брент. Огромное спасибо!»– Сэмми! Как ты мог?! – воскликнула библиотекарша. – Ты нарушил две основные заповеди библиотеки!Я вжался в стул, ожидая, что буду пригвожден к месту. Но взрыва не последовало.– Это так на тебя не похоже, – сказала она. Голос ее чуть смягчился. – Тебе стоит побеседовать с главным воспитателем. Если человек разговаривает сам с собой, значит, его серьезно что-то беспокоит.Я окинул взглядом библиотеку – все вокруг пялились на меня. Меня бросило в жар. Я почувствовал, что краснею.– Со мной все в порядке, – пытался я отговориться.– Если тебя что-то тревожит, то в этом нет ничего постыдного. – Библиотекарша уселась подле меня.Все зашушукались. Мне хотелось провалиться сквозь землю.– Меня ничто не беспокоит. Правда, – настаивал я, засовывая сандвич обратно в пакет.– В любом случае хорошо бы тебе было пообщаться с воспитателем, – продолжала она. – Уверена, что тебе легко будет с мисс Тернбул. Я предупрежу ее, что ты к ней заскочишь.Библиотекарша не собиралась сдаваться.– Я не могу пойти к мисс Тернбул после уроков. Я участвую в олимпийском эстафетном беге, – сказал я. – Я не могу пропустить забег. От меня зависит команда!– Хорошо. – Библиотекарша поднялась из-за стола. – Но ты мне кое-что должен пообещать.«Еще бы, – подумал я. – Я вам пообещаю все, что угодно, чтобы вы только отстали. СЕЙ ЖЕ ЧАС».Я кивнул.– Я хочу, чтобы ты обратился ко мне, если тебя что-нибудь станет тревожить. Договорились? – Она похлопала меня по плечу.Я снова кивнул, и она направилась к своему столу.Я медленно обвел библиотеку глазами: я думал, все продолжают на меня пялиться.Но никто на меня не смотрел.Абсолютно все были заняты разговором. Со своими невидимыми друзьями. И все смеялись.
…Я прикрыл глаза от солнца. Оно слепило глаза, освещая поле ярким светом.Небо казалось синим-синим.В воздухе будто разлито тепло. Было хорошо, не слишком жарко.Превосходный для бега день.Я окинул взглядом трибуны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18