– Когда он схватил меня.– Но зачем?Эдди пожал плечами:– Сам не знаю. Мне показалось, что он ими дорожит, вот я и подумал…– Да, дорожу! – рявкнул человек в плаще, хватая камешки с ладони Эдди.– Теперь мы можем идти? – с надеждой спросил Эдди.– Да, можете идти, – ответил незнакомец, устремляя взгляд на камешки.– Вы отпускаете нас? – удивился Эдди. Но незнакомец не слушал его. Он положил камешки один на другой и забормотал что-то на странном, незнакомом мне языке.В ту же минуту коридор начал расплываться у нас перед глазами. Двери качались и гнулись во все стороны, словно резиновые. Пол колыхался. Человек в плаще тоже начал вибрировать и тускнеть.В коридоре вспыхнул слепящий белый свет.Я ощутила острую боль, словно меня кольнули в живот, и задохнулась.Меня обступила темнота. 18 Из темноты возникло мерцающее оранжевое пятно.Я открыла глаза и заморгала, а затем сделала несколько глубоких вдохов. Человек в плаще исчез.– Эдди, с тобой все в порядке? – дрожащим голосом спросила я.– Кажется, да, – слабо ответил брат.Оглядев коридор, я заметила, что он освещен мерцающими свечами. Они были укреплены в подсвечниках, прибитых к стене возле каждой двери.– Сью, как мы сюда попали? – тихо спросил Эдди. – И где человек в плаще?– Не знаю, – ответила я. – Я давно перестала понимать, что с нами происходит.Мы робко двинулись по коридору.– Должно быть, это старое крыло отеля, – предположила я. – Его намеренно не стали ремонтировать…Мы брели мимо бесконечной вереницы дверей. В длинном, узком коридоре было тихо, если не считать стука наших шагов по деревянному полу. Все двери были закрыты. По пути мы не встретили ни души.Мерцающие свечи, темные дверные проемы, гнетущее безмолвие – все это вызывало у меня смутную тревогу. Я дрожала всем телом. Мы продолжали брести по коридору, ступая на пятна тускло-оранжевого света.– Давай вернемся в номер, – сказал Эдди, когда мы повернули за угол. – Может, мама с папой уже там и ждут нас?– Может быть, – с сомнением отозвалась я. Мы вошли в еще один безлюдный коридор, освещенный пляшущим, призрачным пламенем свечей.– Где-то здесь должен быть лифт, – пробормотала я.Но нам попадались только темные запертые двери.Повернув еще раз, мы чуть не налетели на вереницу людей.– Ой! – вскрикнула я, напуганная неожиданным появлением живых существ в бесконечном коридоре.Я уставилась на них во все глаза. На людях были длинные одежды, лица прятались под черными капюшонами. Я так и не поняла, мужчины передо мной или женщины.Они двигались бесшумно, не издавая ни единого звука и не обращая внимания на нас с Эдди.– Простите, вы не скажете, где здесь лифт? – крикнул им вслед Эдди.Но незнакомцы не обернулись и не ответили.– Подождите! – Эдди бросился за ними. – Скажите, здесь есть лифт?Один из этих людей обернулся, а остальные продолжали бесшумно двигаться вперед. Их одеяния еле слышно шуршали.Я поспешно подошла к брату и незнакомцу. Тот слегка приподнял капюшон, и я увидела, что перед нами старик с кустистыми белыми бровями.Он оглядел сначала Эдди, потом меня. Его темные глаза увлажнились, на лице возникло скорбное выражение.– Вас окружает зло, – хрипло прошептал он. – Я чую его запах…– Что? – перебила я. – Мы с братом…– Не покидайте аббатство, – посоветовал старик. – Вас окружает зло. Ваш час близок. Совсем близок…– Какое аббатство? – удивилась я. – О чем вы говорите?Старик не ответил. В его слезящихся глазах отражались язычки пламени. Он торжественно кивнул головой, прикрытой плотным капюшоном, развернулся и направился следом за своими товарищами, шурша подолом одеяния по голому полу.– Что все это значит? – воскликнул Эдди, когда старик в капюшоне скрылся за углом. – Зачем он пугал нас?Я покачала головой.– Наверное, просто пошутил, – ответила я. – Может, он с друзьями шел на праздник или еще куда-нибудь…Эдди задумчиво нахмурил брови.– Сью, эти люди выглядели слишком серьезными. В таком настроении не ходят развлекаться.Я вздохнула:– Давай поищем лифт и поднимемся в наш номер. Не нравится мне это старое крыло отеля. Здесь слишком мрачно и жутко.– Разве ты забыла, что трусишка в нашей семье я? – возразил Эдди, следуя за мной по коридору. – А тебе не занимать смелости!Мы опять побрели по длинному коридору, чувствуя себя одинокими и беспомощными. Но ни лифта, ни лестницы нам не попадалось.– Мы блуждаем уже целую вечность, – захныкал Эдди. – Неужели здесь нет никакого выхода?– Давай вернемся обратно, – предложила я. – Наверное, таксист уже ушел. Вернемся по своим следам и выйдем через ресторан.Эдди отвел со лба свои темные волосы.– Отличная мысль!Мы повернулись и двинулись обратно. Сбиться с пути было невозможно: на каждой развилке мы поворачивали направо.Ускорив шаг, мы перестали переговариваться. Задумавшись, я пыталась вспомнить нашу фамилию, лица родителей или хоть что-нибудь о них. Никогда бы не подумала, что потерять память так страшно! Гораздо страшнее, чем убегать от погони. Все дело в том, что в потере памяти виноват только ты один. Беда сидит в самом тебе, и тут уж ничего нельзя поделать. От нее никуда не убежишь и не спрячешься.Ощущение беспомощности совсем измучило меня. Я надеялась лишь на то, что мама с папой уже ждут нас в номере, И что они объяснят нам с Эдди, что случилось с нашей памятью.– О, нет! – простонал вдруг Эдди, прерывая мои размышления.Мы вошли в последний коридор – тот самый, который заканчивался застекленной дверью, ведущей в зал ресторана.Но в конце коридора двери не оказалось. Мы с Эдди очутились в тупике, перед глухой стеной. 20 – Помогите! – разрыдался Эдди. – Выпустите нас! Заберите нас отсюда!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21