Пока я раздумывал, где бы сесть, у симулятора возникла неожиданная дружба с диспетчерским компьютером авиабазы «Ламонтанья». Думаю, этой дружбе помог автопилот, который еще помнил старого хозяина. Втроем они посадили флаер как фуникулер на жестком тросе. Плевать, – подумал я про Дуга и его предупреждение.
Дуг выскочил из люка на посадочной площадке, как чертик из коробки.
– Я кому сказал, нельзя здесь! – орал он, перекрикивая ветер.
– Твои проблемы… – отмахнулся я. – Я могу потерять тридцать пять тысяч казенных денег, а ты свободу. А может и здоровье, – я поправил бластер подмышкой. Ремень и вправду натер плечо.
– Погоди, – сказал он спокойнее. – Давай вместе решим, как поступить.
– Давай. Но ты не скромничай. Ночь длинная, успеешь сто раз перекрасить и заменить номера. Учить тебя, что ли…
– Учить не надо. Не люблю. Гони пятьсот, – малый соображал быстрее симулятора.
– После работы. И крась в зеленый, мне еще к моролингам надо будет слетать.
При упоминании о моролингах Дуг оцепенел. Затем снова поразил меня скоростью принятия решений:
– Могу навесить пару импульсных излучателей. «Панцерфауст» – отличная модель. Есть «Стингеры», но они хуже. По пять штук за каждый.
– Обойдусь.
Но сам подумал, а почему бы и нет.
– Не обойдешься, – прошипел он мне в спину.

24
За дверью в номер Виттенгера царила подозрительная тишина. Я постучал и назвал свое имя.
– А, Фёдор, входите, мы вас ждем, – раздался за дверью звонкий девичий голос.
«Ура, сработало!» – возликовал я всей душою и вошел.
Предо мной предстала потрясающая картина. Рука сама тянулась к комлогу, чтобы запечатлеть для истории, как начальник Департамента Тяжких Преступлений, полковник Виттенгер сидит в углу кровати, обхватив руками подушку и подобрав ноги. Никогда б не подумал, что он может быть таким маленьким. Шишка сидела на корточках и терла пол мокрой губкой. Прикроватный столик очутился на своем месте, но вряд ли самостоятельно – на нем лежала самая обычная отвертка.
Шишка, не поднимая головы, кокетливо-возмущенно ворковала:
– Господи, какая грязь. Фёдор, у вас, небось, такая же. О гостях здесь совсем не заботятся, – с этими словами она сполоснула губку в пластмассовом ведерке, стоявшем рядом.
Виттенгер умоляюще простер ко мне руки, мол, спасай, выручай, ну сделай хоть что нибудь! На крючке рядом с дверью весела кобура с бластером. Только я на нее посмотрел, как Шишка заявила:
– Я его разрядила, а то инспектор чуть было не покалечился. Неуклюжий он, право…
Она почесала щеку плечом.
– Федр, убери ее! – завопил инспектор. – Почему ты меня не предупредил?!
– Хм, а я думал, вы тут в картишки режетесь, тихо – мирно.
– С картишками тут совсем плохо, – заворковала Шишка. – Ночами так грустно и одиноко, вы не представляете… Я пробовала научить роботов, но они такие бестолочи. Представляете, вдвоем вистуют на восьмерной. Дураки! А инспектор такой бледненький, такой несчастненький… Жена, верно, за ним совсем не смотрит… – она посмотрела на инспектора едва ли не со слезами на глазах.
– Инспектор сейчас одинок, – подлил я масла в огонь.
– Оно и видно. Но мы это как-нибудь поправим… Я тут курицу стащила, на кухне. Инспектор отказывается есть. Вы, Фёдор, хотите курицу?
– Хочу!
– Жаль, – вздохнула она. – Я думала, инспектор потом съест.
– Где вы ее нашли? – спросил я у человека, который теперь лишился и курицы.
– На складе туристического снаряжения, – ответила она за инспектора. – Там мыши бегают – просто ужас! И холод жуткий.
– В спальниках спали?
– Да, в них… – она насторожилась.
– С обогревом? – снова спросил я и снова получил утвердительный ответ. – Ну вот, инспектор, а вы спрашивали, почему у спальника, который дала вам Катя, так быстро сели батареи. Шишка и здесь вам досадила. А вещи зачем воровали? – я опять обратился к Шишке.
– Воровала? Ах, одежду… Не воровала, а покупала. Я оставляла за нее деньги. Нужна же мне чистая одежда. Душевых тут навалом, а одежды нет.
– Про деньги постояльцы ничего не говорили.
– Значит я не ошиблась. Я выбирала постояльцев, кто похуже – понеприятней. И, видите, не ошиблась. Бывают очень неприятные люди, но к вам с инспектором это не относится. Вы славные, особенно инспектор. Катя тоже хорошая, не то что повар. Он заметил, что пропала курица. Правда, денег я за курицу не оставила – не успела. А инспектор, все равно, лучше всех!
Виттенгер уткнулся в подушку и издал протяжный, полный безысходности вой. То был вой зверя, раненого в душу.
– Биороботов легко взломали? – спросил я, переждав, пока не утихнет вой.
– В два счета. Там и взламывать нечего. Но почерк у них ужасный, согласитесь.
– Да нет, нормальный почерк. Позвони Бенедикту, он там, бедолага, переживает… Ладно, у меня дела, я вас оставляю. Крепитесь, инспектор.
– Не уходи-и-и! – завыл он мне вслед.
Удачи меня преследовали одна за другой. Уверовав в собственную гениальность (должен же быть на Фаоне хоть один гениальный сыщик, а то всё кибернетики да физики), я решил, что теперь знаю, как вывести из игры Вейлинга. Нейтрализовать его было необходимо, поскольку он мешал мне подружиться с Цансом, взяв с того слово молчать обо всем, что связано с продукцией «Виртуальных Игр».
Вейлинг сидел в нижней гостиной, с ним были Цанс и Брубер. Я позвонил ему на комлог и сказал, чтоб через пять минут он был у себя в номере, если не хочет говорить о Счастливчике при посторонних. Вейлинг послушался. Когда он отпер дверь в номер, я вышел из ближайшего ответвления коридора, в три прыжка догнал его и толчком в спину заставил долететь до дивана рядом со столиком с зеркальными часами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120