«За вами обоими»! Мы так много пережили вместе, а теперь ты отказываешься от меня? Мы же одинаковые, Урза!
– Мы не можем быть одинаковыми, – возразил он. – Госпожа Серра – мироходец, а ты нет. Она пережила такую же трагедию, какую я пережил в Доминарии. И создала этот мир в память о своей потере. Она понимает меня так, как никто никогда не понимал. С нею я счастлив.
– Конечно. Кто не был бы счастлив в собственном мире?! Всевышний, наверное, тоже счастлив. Он тоже смог бы понять тебя.
Волшебные глаза Мироходца угрожающе сверкнули:
– Тебе не удастся заманить меня в эту ловушку, Ксанча.
– Какую ловушку? – удивилась девушка. – Да что с тобой происходит?! Что она тебе обо мне наговорила?
– Серра вылечила меня, избавив от проклятия, наложенного Фирексией еще в те далекие времена, когда мы с Мишрой пустили их в Доминарию.
Урза приблизился к спутнице и сочувственно заглянул ей в глаза:
– Ты ни в чем не виновата, Ксанча. Всевышний использовал тебя. С твоей помощью он хотел подобраться ко мне. Я всегда знал, что ты опасна. Знал с самого первого дня, что тебе нельзя полностью доверять… Мы с Серрой много говорили об устройстве вселенной, и вот что я понял: в искусственно созданных мирах необходимо постоянно поддерживать баланс сущностей. Они обречены с момента их создания. И только естественные миры могут существовать и развиваться самостоятельно. Твоего Явг…
– Нет, – запротестовала Ксанча.
– Твоего Явгмота, – с нажимом проговорил Урза, – выгнали из родного мира. И теперь он хочет завоевать другой. Фирексию он создал как плацдарм для своей армии. Дважды он вторгался в мой мир, и будет нападать снова. Как много времени я потратил, гоняясь за призраками, пытаясь уничтожить Фирексию!
– Я говорила тебе, что это глупая затея.
– Да, да… Всевышний – мироходец, как я и как Серра. Но рожден он в естественном мире. Я найду этот мир и узнаю, как его жителям удалось справиться с Явгмотом.
– Звучит логично, – уступила Ксанча, – если бы мы только смогли узнать, как давно он создал Фирексию…
– Довольно! Я и так сказал тебе слишком много. Твое сознание принадлежит Явгмоту. Все мысли и слова исходят от него, поэтому я не должен слушать тебя. Теперь ты понимаешь, что мы должны расстаться? Именно об этом мы и говорили с Серрой. Она предложила отвести тебя в естественный мир, где тебе будет хорошо. Я не бывал в нем, но она говорит, что это зеленый мир с морями и множеством государств. Наверное, он похож на Доминарию моей юности…
Обида комом стояла в горле Ксанчи, мешая дышать.
– Ты не можешь так поступить со мной! – дрожащим шепотом проговорила фирексийка. – Посмотри на меня. Я такая же, как была. Подумай, что тритон вроде меня будет делать в этом твоем мире?
Урза положил руку ей на плечо.
– То, что у тебя так хорошо получается. Путешествовать, торговать, изучать языки… Да мало ли что! Когда я спас тебя, я и не думал, что мы будем вместе всю жизнь.
– А я именно так и думала! – Жаркие слезы готовы были политься из ее глаз.
– Не ты. Явгмот… Я буду мстить за тебя. Мне очень жаль, но я все уже решил.
– Ты не можешь просто взять и отказаться от меня! Кто поговорит с тобой? Кто поймет тебя так, как я?
– Я буду скучать по тебе, Ксанча. Ведь несмотря ни на что, я привязался к тебе. Ты так много раз спасала меня от одиночества и кошмаров… У тебя доброе сердце. Даже Серра говорила мне об этом…
Сердце. Мысль застучала в голове фирексийки. Ксанча сбросила руку Мироходца со своего плеча.
– Дай мне нож, – утерев слезы, прошептала она.
Урза удивленно посмотрел на девушку.
– Не надо, Ксанча. Подумай, ты ведь всегда так радовалась, когда мы задерживались где-нибудь надолго…
– Пожалуйста, дай мне нож, – тихо повторила Ксанча. В ее голосе слышалась такая решимость, что Урза протянул руку, и из сгустившегося над его ладонью белого пара появился маленький клинок. Этим ножом, лезвие которого было не длиннее ее большого пальца, вполне можно было перерезать горло, но фирексийка не собиралась истекать кровью. Ни разу в жизни ей в голову не приходила мысль о самоубийстве. Она повидала слишком много смертей, чтобы научиться ценить жизнь.
Пристально глядя в глаза Мироходца, твердой рукой, Ксанча сделала надрез пониже левой ключицы, именно там, где уже успел зажить старый шрам. Урза шагнул вперед, чтобы остановить ее, но было поздно.
– Вот мое сердце. – В скользких окровавленных пальцах девушки мерцал янтарный камень. – Если ты не веришь мне, если думаешь, что моя душа принадлежит Всевышнему, разбей это, и я умру. – Ксанча морщилась от боли, второй рукой зажимая рану. – Я поклялась, что никогда не предам тебя. Разве этого мало? Лучше умереть, чем жить с мыслью, что ты отказался от меня.
– Ксанча, нет! – Урза шагнул к ней, но девушка отшатнулась.
– Возьми его. Если правда все, что ты сказал, мне незачем больше жить. Но если ты не хочешь убивать меня – просто возьми с собой.

Глава 17

Открыв глаза, Ксанча увидела ствол поваленной взрывом яблони, сквозь густую листву которой невозможно было разглядеть, что делается на поляне. Ратип сидел на корточках рядом и смотрел широко раскрытыми от страха глазами куда-то мимо нее. Облизав пересохшие губы, девушка приподнялась и потянулась к бурдюку с водой.
– Давно я здесь?
Рат, почти не глядя, пододвинул ей воду и ответил, почему-то шепотом:
– Не очень…
Выдернув зубами пробку, Ксанча сделала несколько глотков и, утеревшись тыльной стороной ладони, хрипло спросила:
– Что там?
– Он появился сразу после взрыва. Страшный, глаза сверкают…
– Фирексиец? – предположила самое худшее Ксанча, чувствуя, что кто бы там ни был на самом деле, сейчас она не способна оказать сопротивление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87