Губернатор задушевно беседовал с обоими финалистами «Последнего изгоя». Гирин поднял глаза и украдкой показал Янушу большой палец.
— …Они принудили нескольких богатых людей перелить свои капиталы на оффшорные счета, а потом расправились с ними… Владелец фирмы «Салоники», куда также поступали деньги, вынужден был отказаться от своей доли и теперь скрывается…
Януша перебивает смех. Несколько секунд он хватает ртом воздух, пока не понимает, что смеются не над ним. За кулисами готовится к выступлению детский ансамбль. Они там запутались во флагах и шариках, воспитательницы бегают кругами, стараясь распутать, дети начинают нервно хохотать. Осветитель выхватывает из полумрака эту сценку, и сперва потихоньку, а затем все громче, вместе с детьми, начинают хохотать зрители в первых рядах.
А потом раздаются первые хлопки. Януш крутит головой, он еще пытается что-то сказать, но микрофон уже отключен. А вокруг хлопают все громче и чаще, вспыхивают люстры, рукоплещет весь зал. Полонский дико оборачивается, как загнанный в угол зверь, но никто его не преследует. Вокруг улыбки, жужжание стационарных камер, добродушный смех.
— Нет, вы видели такое?..
— Это потрясающе! Лев Петрович, завтра все заголовки будут ваши…
Сбоку, уставившись в зрачок камеры, скороговоркой трещит парнишка с эмблемой первого канала на лацкане.
«…Забавный случай произошел только что на заседании совета директоров телеканала „Северная столица“. Какой-то мужчина ворвался сюда, расстрелял охранников из сонника и стал кричать, что немедленно требует предоставления национального эфира…»
Сибиренко встает, с ним еще трое акционеров; Януш узнает их довольные лица по частым публикациям. Ему жмут руки, хлопают по плечу, возле него фотографируются…
«…Он заявил, что помимо штатного пистолета имеет мощную бомбу и приведет ее в действие, если его требования не будут удовлетворены… Ага! Мы только что получили запись инцидента, сделанную со стационарных камер, прямо в зале заседаний. Нам ее любезно предоставила служба безопасности телестудии…»
— Георгий Карлович? Это правда, что парень в зеленом комбинезоне — ваш подчиненный?
— Нет, что вы… Честно говоря, мне очень жаль, что такой деятельный молодой человек не работает у меня. Мы, кажется, пару раз сталкивались в коридорах…
«…Уже стало известно, кто этот человек… ему тридцать три года, он малоизвестный актер театра „Сезоны“, неоднократно участвовал в массовках для реалити-шоу. Нам сообщили, что в настоящий момент ему не продлили контракт, и, возможно, неудачливый актер решился на сумасбродную акцию под влиянием пережитого стресса…»
— Друзья мои, я бы не назвал эту акцию сумасбродной! — под хохот зала Полонского обнимает звезда медиативного рока, известный всей стране композитор Петр Ласкавый. — Я стоял за кулисами, ожидая своего выступления, чтобы поздравить Льва Петровича и всех вас с замечательным успехом «Шербета», но не выдержал и выскочил раньше времени…
Петр Ласкавый так заразительно смеется; зал встает и устраивает ему овацию. Полонский смотрит на соседа с ужасом, но тут подскакивают дети, и надевают им обоим на шеи венки.
— Пользуясь случаем, — рокочет Ласкавый, — я хочу внести лепту, предложить название для нового шоу, которое несомненно состоится… «Вечер истины», как вам?
— Отличная идея, поддерживаю! — Тряся животом, приближается Гирин, хватает Януша за другое плечо. — И не проводить такую программу слишком часто, чтобы не снижать остроты момента!
— Точно! — крики из зала. — Раз в месяц будет самое то!
— Молодец, парень! Здорово их пропесочил!
Януша раскачивают из стороны в сторону, оркестранты раздувают щеки, шампанское льется рекой. Господин губернатор пригласил уже к танцу супругу господина Сибиренко…
— Мы быстренько накидали контракт. — От стола президиума с важным видом отделяется начальник юридического отдела. — Мы предлагаем господину Полонскому место постоянного ведущего программы «Вечер истины»…
— Как считаете, друзья? Потянет наш герой? — спрашивает у зала Гирин.
— Отлично! Потянет! Эй, парень, пригласи меня, я все расскажу про то, как воруют туалетную бумагу!
Новый взрыв смеха. На сцене появляется детский ансамбль, но никак не может начать выступление.
— Нет, пригласите меня! Я знаю, где спят девчонки нашего отдела во время работы!
— Эй, Полонский, я на очереди! Я раскрою жуткую тайну пищеблока…
От хохота взлетают облака конфетти. Януш закрывает глаза и летит в пропасть.
29. ШОУ ДОЛЖНО ПРОДОЛЖАТЬСЯ
…Как они мне надоели! И Хасанов, и Лещенко, и Гирин, и остальные…
Я прикладываю ладонь ко лбу, я отгораживаюсь от них, чтобы хоть на секунду дать отдых глазам. Я ставлю локоть на стол и что-то небрежно строчу фломастером, стараясь периодически кивать в такт их вопросительным интонациям. После каждого моего кивка речь докладчика становится энергичнее, он швыряет фразы с горделивой уверенностью, он нанизывает одну запутанную формулу на другую.
Я слушаю главного инженера и думаю, что лет пятнадцать назад давно бы заткнул этот фонтан лизоблюдского красноречия.
«Лев Петрович, как вы советовали…» «Как верно указал Лев Петрович…» «Лев Петрович вовремя заметил…» Хасанов — краснобай, но мы его никому не отдадим. Потому что за время Хасанова не было ни одной серьезной аварии. Он зверь, он грызет всех, кто под ним. Мы его не отдадим, даже если придется часами слушать этот угодливый бред. А если его перебить, он обидится. Лет пятнадцать назад я бы его перебил, а в ответ на обиду выкинул вон.
Лещенко я бы не выкинул тогда, не выгоню и сейчас, но с ним надо держать ухо востро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138