— Все это произрастает в чардских садах? — нарушил наконец молчание капитан Вест.
— Конечно, — резко ответил ему маркиз. — Неужели ты думаешь, что я притронулся бы к той дряни, которая продается в наших лавках?
После такого ответа разговор неминуемо должен был оборваться, и за столом вновь воцарилось молчание. Но капитан Вест не оставил своих попыток хоть как-то разрядить обстановку.
— Послушай, Дрого, не можем же мы сидеть здесь до бесконечности, все больше погружаясь в уныние. Почему бы нам не отправиться на званый вечер к Себастьяну? Там не должно быть большого числа приглашенных, и присутствующих там гостей вряд ли будет интересовать состояние здоровья твоей мачехи.
— Это было бы очень неприлично с моей стороны, — возразил ему маркиз.
— К сожалению, да, — согласился с ним капитан Вест. — Но кто узнает об этом? Кроме того, и Мелинда немного развлечется. Ей, должно быть, безумно наскучило слушать наши с тобой препирательства.
У маркиза от удивления поползли вверх брови.
— Так ты предполагаешь отправиться на этот вечер вместе с Мелиндой? — Маркиз говорил так, словно она отсутствовала за столом.
— Почему бы и нет? — спросил, в свою очередь, капитан Вест. — Полагаю, она могла бы встретить там кого-либо из своих друзей.
— У меня нет друзей в Лондоне, — поспешила вмешаться в разговор Мелинда.
— В таком случае у вас будет время завести их на этом вечере, — ответил капитан Вест, не желая, чтобы его предложение было отвергнуто.
— Тогда все отлично, — сказал маркиз, вставая со стула. — Мы сейчас же и поедем.
Мелинда медленно встала со стула. И в это мгновение услышала, как дворецкий почти в ужасе обратился к маркизу:
— А портвейн, милорд! Разве вы откажетесь сегодня от портвейна?
— Нет, больше ничего не надо, — ответил маркиз таким тоном, как будто только что принял важное решение.
Когда Мелинда покидала столовую в сопровождении двух джентльменов, она не смогла сдержать улыбки при виде выражения лица дворецкого. Протокол был грубое нарушен. Она после обеда не удалилась, как того требовала традиция, в гостиную, а джентльмены не остались в столовой пить свой портвейн.
Когда они оказались в зале, капитан Вест обратился к Мелинде:
— Вам, без сомнения, потребуется накидка.
— Конечно, — ответила Мелинда. — Я поднимусь наверх и возьму все необходимое.
Она бегом поднялась по лестнице и зашла в свою комнату, размышляя о том, как странно вдруг переменилась вся ее жизнь. Совсем недавно она думала, что должна будет провести этот вечер в каком-нибудь дешевом пансионе, поглощая скудную пищу в обществе других постояльцев и в страхе подсчитывая, на сколько хватит изъятых из тетушкиного секретера соверенов.
А вместо этого Мелинда обедала в столь роскошной обстановке, которая не снилась даже ее дяде Гектору, торжественные приемы которого по сравнению с этой трапезой казались второсортными и незначительными. Поданные на сегодняшний обед блюда были отменными даже на самый взыскательный вкус.
«Без сомнения, маркиз сказочно богат», — подумала Мелинда, и мучившее ее чувство вины от потраченных на наряды денег отступило.
Мелинда не могла понять, почему маркиз избегает смотреть ей прямо в глаза и ведет разговор с капитаном Вестом так, как будто ее нет рядом; почему маркиз так явно выразил нежелание, чтобы она сопровождала их на званый вечер. Были ли это угрызения совести или дурной нрав? «Может быть, — говорила она себе, — он беспокоится о моей репутации». Но эта мысль показалась девушке совершенно неубедительной. И, кроме того, в этом незнакомом городе, в котором она никого не знает, ни у нее, ни у кого-либо другого не было никаких причин беспокоиться, что какие-либо действия могут ее скомпрометировать.
Она скорчила себе рожицу в зеркале.
— Одежда красит человека! — громко сказала Мелинда и подумала, что, как говорила нянечка, в общении должно присутствовать «поддразнивание». А к тому же в мире нет абсолютно совершенных людей.
Поддразнивание, как понимала Мелинда, и было сутью поведения маркиза. Она не могла бы толком объяснить это себе. В ее отношениях с маркизом присутствовало что-то такое, с чем она никогда раньше не сталкивалась в общении с другими мужчинами. Создавалось такое впечатление, будто маркиз ее презирает, не выносит даже ее вида. Мелинда никак не могла постигнуть причину такого отношения к себе.
«В конце концов, — твердо решила она, — какое все это имеет значение?» Она получит пятьсот гиней. В течение года или двух она и нянечка могли бы жить беззаботно. Она осознавала, что очень дурно желать, чтобы та бедная женщина, с которой она познакомилась в результате мнимого бракосочетания с маркизом, не задерживалась слишком долго на этом свете.
Но в то же время она страстно желала как можно скорее покинуть этот дом, раствориться в темноте за его пределами и при этом быть уверенной в том, что никогда в будущем ей уже не придется встречаться с лордом Чардом.
Мелинда вдруг осознала, что слишком долго смотрит на свое отражение в зеркале. Она глядела в зеркало и не замечала ни изящного нового платья, подчеркивавшего очертания ее юного тела, ни элегантной прически, в которую одна из горничных уложила ее волосы, а видела лишь беспокойство в своих глазах, в которых отражались все терзавшие ее сомнения.
— Я обязательно должна обрести свободу! — вслух проговорила Мелинда и сама удивилась своим словам.
Ей удалось убежать от дяди, и ему, конечно же, и в голову не придет разыскивать ее на площади Гросвенор. Она избежала ненавистного брака с полковником Гиллингемом. Теперь, по самой счастливой случайности, она заработает немалую сумму денег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76