Лорду Эркли, так же, как и королю, было неприятно типично немецкое высокомерное поведение кайзера. Король потому и покинул Гамбург, что, хотя это и был хороший курорт, он был очень немецким. С типично немецкой основательностью там все было устроено почти по-военному. Для короля же, особенно на каникулах, самым большим удовольствием было отсутствие всяких церемоний. Он не только ценил веселость и легкость Австро-Венгрии, и в особенности, Мариенбада, но с облегчением думал о том, что Богемия не была под немецким флагом.
В Гамбурге он был в королевстве своего племянника, и для короля Эдуарда император Вильгельм был полнейшим отрицанием жизнерадостности и развлечений. Кайзер, в свою очередь, тайно, а иногда и явно выражал неудовольствие друзьями и поведением короля. Лорд знал об этом.
Проведя последние три недели исключительно в Германии, лорд Эркли думал о маленьких королевствах, которые он посетил, их монархах, эрц-герцогах и королевских высочествах, общей чертой которых было преувеличенное мнение о своей персоне. Однако никого из них нельзя было заподозрить в подобном обращении с женщиной.
Ходили, однако, неприятные слухи о "домах наслаждения" во многих местах Германии, завсегдатаями которых, в поисках эротических удовольствий, были многие высокопоставленные лица.
Лорду Эркли, правда, не верилось, что и в отеле "Веймар" можно встретить женщин, подвергающих себя за деньги подобному обращению.
Балконы каждого номера были отделены друг от друга только тонкой стенкой, которая, однако, доходила до высоты человеческого роста, с решетками, по которым вились розы, глицинии и виноград. Через такую перегородку было видно, что происходит на соседнем балконе, и, наконец, лорд Эркли заметил женщину, которая вышла из освещенной комнаты и прошла к балюстраде. Весь ее вид говорил о том, что она была чем-то удручена, и, хотя он не мог видеть ее лица, можно было догадаться, что она ослабела после недавней сцены и вышла подышать воздухом. Подойдя к балюстраде, она уцепилась за нее обеими руками, чтобы не упасть.
Сквозь листву растений, обвивающих решетки балкона, лорд Эркли мог видеть ее довольно ясно при свете звезд и фонарей в саду. Соседка Эркли была в белом платье, и даже при столь скудном освещении можно было заметить, что она очень тоненькая и очень молодая.
Лорд Эркли на минуту подумал, что это ребенок, и почувствовал, что приходит в ярость. Затем "ребенок" повернулся лицом к звездам, и лорд Эркли увидел, что это молодая, но достаточно взрослая женщина с очень тонкими аристократическими чертами лица и длинной красивой шеей. Конечно, это был не ребенок. Лорд Эркли заметил блеск бриллиантов в ее волосах и вокруг шеи, а также богатое вечернее платье. Она глубоко дышала, как бы борясь со слабостью, чтобы не упасть в обморок, затем негромко всхлипнула и медленно прошла в комнату. Лорд Эркли наблюдал за ней, а когда она скрылась, допил свое шампанское.
Кто бы это мог быть? И как можно так бесчеловечно обращаться со столь изысканным существом? Он плохо рассмотрел ее лицо, но что-то подсказывало ему, что она красива. Лорд Эркли очень хорошо знал женщин. Даже король часто говорил ему: "Я не знаю, кто из нас больший дамский угодник, Эркли, но у меня, однако, есть большое преимущество!" Эта шутка так забавляла короля, что он повторил ее несколько раз. Хотя лорд Эркли никогда не говорил о своих любовных похождениях, он хорошо понимал, что полностью утаить их невозможно.
Красивые женщины, а их при дворе было немало, не скрывали своего восторга, когда бывали отмечены вниманием лорда Эркли, на которое тот не скупился. Единственным правилом светского общества было: "Все должно сохраняться в тайне, и не допускать скандала!" Во всем, что касалось любовных утех, требовалось соблюдать крайнюю осторожность.
Лорд Эркли часто думал, что очаровательные хозяйки салонов, одаривающие короля и молодых людей, подобных ему, ласками и комфортом в великолепных покоях, заранее планировали все детали своих интриг. В данный момент лорд придумывал, как избавиться от притязаний одной очень настойчивой и требовательной дамы. Он дорожил своей свободой, любил принадлежать самому себе, да и дама наскучила ему. Лорд был слишком властным человеком, чтобы стать рабом женщины, и, хотя отличался страстностью и чувственностью, всегда оставался хозяином положения. Никогда бы он не позволил себе идти на поводу у женщины. Хотя поручение короля было утомительно, оно отвлекало лорда от его личных проблем. Он искренне надеялся, что старая связь уже не возобновится. При всей его деспотичности, какой-то тонкий инстинкт заставлял его обращаться с женщинами по-рыцарски, поэтому в его голове не укладывалось то, что он только что услышал. Возвращаясь в гостиную, он понял, что не заснет, пока не удовлетворит свое любопытство относительно обитателей соседнего номера. Слуга уже ждал его, и лорду было ясно, что ему не удастся долго держать Хоукинса в неведении. Хоукинс был на службе у лорда уже десять лет и знал почти все секреты хозяина. Его отец был лесником, но Хоукинс обладал исключительно острым умом, чем был полезен лорду Эркли в той жизни, которую тот вел. Хоукинс узнавал секреты от других слуг и иногда поставлял лорду очень важную информацию. Был он помощником хозяина и в его сердечных делах.
Лорд Эркли прошел из помпезно обставленной гостиной в спальню. Хоукинс распаковывал один из его кожаных чемоданов и уже выложил на столик из красного дерева гребешки из слоновой кости и другие туалетные принадлежности.
– Оставьте это пока, Хоукинс, – сказал лорд Эркли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39