— Вы… уверены в этом?
— Совершенно уверен, — твердо ответил граф. — Я никогда не знал, что можно так страдать; когда ты исчезла из гостиницы, мучения мои были невыносимы, это было ужасно! Как ты могла поступить так жестоко?
Глаза ее встретились с его взглядом, и, коснувшись ее руки, граф почувствовал, как она дрожит.
— Я думала, что вы… хотите остаться свободным… Я не могла выйти замуж за человека, который… не хотел этого; я бы этого не вынесла!
— Даже в том случае, если бы вы любили его? — спросил граф.
Калиста быстро взглянула на него, и краска залила ее щеки.
— Откуда вы… знаете?
— Вы сами сказали мне об этом.
— Вы имеете в виду… когда я была без сознания?
— Ты рассказала мне обо всем, что я хотел услышать, — ответил граф. — Ты говорила, что ты любишь меня и хочешь умереть, потому что думаешь, что это безнадежно.
Девушка что-то пробормотала смущенно и инстинктивно потянулась к нему, чтобы спрятать у него на груди свое пылающее лицо.
Граф крепче прижал ее к себе.
— Я был таким глупцом! — признался он. — Как я сразу не понял, что ты — та, которую я искал всю свою жизнь, женщина, которая будет любить меня просто за то, что я — это я, которая полюбит меня всем сердцем, и любовь ее будет нежной, самозабвенной, без тени корысти или эгоизма! — Его лицо стало печальным. — И все же, любовь моя, как могла ты совершить такую ужасную вещь и пытаться лишить себя жизни, когда ты — моя и жизнь твоя принадлежит мне?
— Я не могла вынести мысли, что… вы будете добры ко мне… только из жалости, — прошептала девушка.
— Я сказал бы тебе о своей любви еще тогда, когда мы вместе были в гостинице, но я был так туп, так безнадежно слеп, что сам не понимал своих чувств. Я не мог тогда понять того, что все, что ты пробудила во мне, в моей душе, в моем сердце, и есть любовь, которую я так отчаянно искал всю свою жизнь! — Граф усмехнулся. — Я так безумно, так дико ревновал тебя к этому клоуну, посмевшему отдать тебе свое сердце! — воскликнул он. — Я ревновал тебя к лошадям, которые отбирали у меня так много твоего внимания! Но даже тогда я не догадался, что это — любовь! Я не понимал этого до тех пор, пока не потерял тебя, и думал, что никогда уже не встречу тебя вновь — Для вас это было… так важно? — прошептала Калиста.
— Мы никогда больше не расстанемся! — твердо оказал граф. — Т» не оставишь меня — я не смогу этого больше вынести. Я не в силах был бы снова пройти через всю эту боль, тоску и страдания, которые я пережил за последние недели. — Он тяжело вздохнул. — Ты многое могла бы возразить мне, моя прелесть, однако горький опыт сделал Меня мудрее. Вот почему я решил обвенчаться с тобой сегодня вечером. Я не хотел, чтобы ты вышла из этой комнаты, прежде чем не станешь моей женой!
— Вы любите меня? Вы… действительно меня… любите? — спросила Калиста, точно все еще не веря, что это правда.
— Придется мне доказать это, — сказал граф, — чтобы у тебя не оставалось уже больше никаких сомнений. Надеюсь, у нас будет впереди еще много времени, и я смогу это сделать.
Говоря это, граф наклонился к ней и, слегка приподняв пальцами ее подбородок, повернул к себе личико Калисты. В следующее мгновение он прикоснулся своими губами к ее губам.
Никогда прежде она не испытывала подобного чувства! Огромная теплая волна захлестнула ее, затопив все ее тело, проникая в каждую его клеточку, жаркими брызгами поднимаясь к горлу, к губам!
Это было так чудесно, так восхитительно, и это была любовь! Это было то, что она всегда мечтала найти в своем будущем муже и хотела, чтобы он обрел это в ней.
Такое удивительное чудо, такое бесконечное счастье, такой восторг, ощущение полета — она даже представить себе не могла, что здесь, на земле, можно испытать подобное.
Граф почувствовал, как губы ее отвечают на его поцелуи, как ее нежное, гибкое тело точно сливается с его телом, и он стал целовать ее еще более страстно, жарко и требовательно.
Словно горячий огненный вихрь закружил Калисту; комната, вещи, окружавшие ее, — все поплыло перед ее глазами и исчезло, — они были одни на земле, в сияющем солнечном свете, ничего и никого не осталось в мире, кроме них и их счастья, их любви!
Граф с трудом оторвался от ее губ.
— Я люблю тебя, моя неуловимая возлюбленная, я так бесконечно, так страстно тебя люблю! Я не верил, что встречу женщину столь прекрасную, нежную и совершенную, как ты!
— Я… люблю тебя, — еле слышно откликнулась Калиста. — Я всегда знала… я чувствовала, что любовь будет именно такой, если… если я когда-нибудь найду ее.
— Мы нашли ее вместе, — сказал граф, целуя ее глаза, ее щеки, ее очаровательный маленький носик и снова ждущие, полуоткрытые губы…
Прошло немало времени, прежде чем Калиста спросила нерешительно:
— Нам обязательно нужно сразу… возвращаться, чтобы сообщить маме и всем остальным, что мы обвенчались?
— Мы не вернемся, пока не проведем наш медовый месяц вдвоем, в свадебном путешествии. Граф увидел, какая радость вспыхнула в ее глазах.
— И мы можем… быть одни?
— Совершенно одни, — с улыбкой ответил он, — если, конечно, не считать лошадей, которых я купил для тебя.
— Лошади! — воскликнула девушка.
— Думаю, они тебе понравятся. В них течет кровь благородных арабских скакунов.
— Это просто замечательно! — пришла в восхищение Калиста. — Я так часто мечтала поездить верхом вдвоем с тобой! Я хотела этого больше всего на свете!
Граф нежно поцеловал ее, потом сказал:
— У меня масса всяких планов. Сначала мы, конечно, поедем в Париж, так как хоть я и купил тебе несколько платьев, любовь моя, но тебе понадобится гораздо более богатое приданое, множество изящных, элегантных туалетов, — и нам не обойтись без помощи парижских ателье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67