Я скажу папе, что миссис Бакл еще очень слаба, и я пообещала привезти ей бульону. Маме это тоже понравится, она все время твердит, что я уделяю мало внимания нищим и больным.
— В таком случае удели немного внимания мне, — потребовал лорд Корбери, обнимая ее и заглядывая в огромные голубые глаза. — Как ты красива, невероятно, не правдоподобно красива!
Он прижался губами к ее губам и, почувствовав ответный порыв, сильнее сжал ее в объятиях.
Редко кому из мужчин удавалось вызвать в ней такую бурю чувств. Большинство поклонников считали ее чересчур холодной, однако сейчас ее губы пылали, а руки обвивали шею лорда Корбери. Когда он наконец поднял голову, он увидел, что ее глаза потемнели от страсти, а дыхание участилось.
— Я люблю тебя! — воскликнул он. — Бог мой, как я люблю тебя!
Он хотел было поцеловать ее еще раз, но она остановила его.
— Нет, Периквин, мне нужно идти, уже поздно. Мы не должны вызывать подозрений, иначе мы не сможем встречаться в дальнейшем.
Она повернулась и направилась к двери. Видя, что он собирается последовать за ней, она поспешно сказала:
— Не провожай меня. Я не хочу, чтобы мой грум тебя видел.
— Ты приедешь завтра? — умоляющим тоном спросил лорд Корбери.
— Если смогу, — пообещала она. — Но к нам приезжает погостить сэр Николас, и папа рассчитывает, что я буду проводить с ним все свободное время.
— Чтоб он провалился, этот Уорингэм! Почему он купается в золоте, в то время как у меня в карманах ветер свищет?
— Мне этот вопрос тоже не дает покоя, — ответила Хетти. — Уверяю тебя, будь ты богат, все было бы совсем по-другому.
Она кокетливо взглянула на него из-под длинных ресниц и добавила:
— Неужели ты не можешь раздобыть хоть немного денег? Если бы у тебя было даже небольшое состояние, папа отнесся бы к тебе совсем иначе. В конце концов, твой титул — один из древнейших в королевстве!
— Такой же древний, как Прайори, — ответил лорд Корбери. — И такой же обветшалый.
В его голосе снова послышалась горечь. Хетти обернулась, привстав на цыпочки, поцеловала его в щеку и быстро направилась к выходу. Она открыла дверь и с грациозным прощальным жестом исчезла, оставив ему лишь воспоминание о томных голубых глазах и улыбающихся розовых губках.
Некоторое время он стоял, молча глядя на дверь, как бы надеясь, что она сейчас вернется, затем с мрачным видом подошел к окну и обвел взглядом запущенные газоны, сломанные солнечные часы, клумбы, заросшие сорняками, и покрытые мхом перила террасы.
Он стоял, погруженный в свои мысли, как вдруг позади него послышался какой-то звук — сначала щелчок, а потом легкий скрип. Он оглянулся и обнаружил, что часть панели около камина отодвинулась, и в образовавшемся отверстии показалось маленькое личико. Лорд Корбери увидел огромные любопытные глаза и копну темно-рыжих непослушных волос.
— Фенелла! — воскликнул он и подошел к отверстию в стене.
Увидев его, она издала возглас удивления. Он схватил ее за руку и силой втащил в комнату.
— Что ты здесь делаешь?! — с негодованием вскричал он. — Как ты смеешь прятаться в потайной комнате?!
Твое поведение просто возмутительно! Мне следовало бы как следует отшлепать тебя!
Он тряс ее с такой яростью, что голова у нее болталась из стороны в сторону, но глаза ее смеялись.
— Нет, пожалуйста, Периквин! — воскликнула она. — Когда ты отшлепал меня в последний раз, мне было ужасно больно! К тому же теперь я слишком взрослая.
Он внезапно отпустил ее.
— Что значит «слишком взрослая»?
— Мне уже восемнадцать. Неужели ты забыл?
— Бог мой, этого не может быть! — изумленно воскликнул он. — Когда я уезжал отсюда, ты была совсем ребенком!
— Чепуха! — возразила она. — Мне было почти пятнадцать лет, просто я выглядела моложе. А теперь я — взрослая молодая леди.
— Ну, допустим, ведешь ты себя совсем не как леди! — ответил он.
Она действительно была невысока и едва доходила ему до плеча. Было понятно, почему он удивился, узнав, сколько ей лет. Простенькое ситцевое платьице, из которого она давно выросла, плотно облегало ее, подчеркивая округлившуюся грудь. От частой стирки оно почти совсем утратило свой первоначальный цвет, но тем не менее не могло скрыть совершенства ее фигуры. Солнечные лучи, проникавшие в комнату, зажгли в ее волосах крохотные язычки пламени.
Глаза казались слишком большими для ее лица. Они были зелеными, как вода в темных прудах, скрывающихся в глубине леса, и чистыми, как ручейки, искрящиеся и сверкающие в лучах солнца, проникающего сквозь ветви деревьев.
В ней не было той классической красоты, которой отличалась Хетти, но какая-то неуловимая прелесть делала ее совершенно неотразимой. Уголки ее губ были слегка приподняты, а в глазах прятались смешинки. Кожа ее была исключительно белой, и лишь крохотный, слегка вздернутый носик был усеян веснушками.
— Восемнадцать! — воскликнул лорд Корбери. — И до сих пор не научилась себя вести! Потрудись объяснить, какого черта ты пряталась в тайнике и подслушивала наш разговор.
— Который был очень поучителен, — заметила Фенелла, бросив на него лукавый взгляд.
Он протянул руку, как бы намереваясь снова схватить ее за плечо и потрясти как следует, но она ловко увернулась.
— Я ничего не могла поделать, Периквин, честное слово! — попыталась объяснить она. — Я услышала, как вы вошли, и мне оставалось только спрятаться в потайной комнате, поскольку я подозревала, что Хетти вряд ли обрадуется, застав меня здесь.
— С чего ты это взяла? — поинтересовался лорд Корбери.
— Хетти не очень-то жалует представительниц своего пола, — ответила Фенелла, — особенно когда они мешают романтическому свиданию с очаровательным поклонником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10