Бертилла надеялась увидеть малайского медведя – единственное опасное животное в Сараваке, или же крошечного оленя канчиля, о котором сложено множество сказок и легенд.Но вынуждена была довольствоваться только созерцанием королевского фазана.Особенно старательно искала она глазами птицу-носорога – одну из самых необычайных в мире птиц, с огромным желтым клювом и странным наростом ярко-красного цвета у его основания.Некоторые из них, как читала Бертилла, достигали размеров индюка, но те, которых она заметила здесь на деревьях, были поменьше.Птицы были восхитительны, но бабочки – еще восхитительнее и прекраснее.У Бертиллы перехватывало дыхание от восторга, когда она видела, как они, сверкая всеми цветами радуги, порхают по лесу.Глядя по сторонам, девушка на время позабыла о своей несносной и противной тетке.– Ах, как красиво! – воскликнула она. – Просто невероятно!Сварливый голос тетки вернул Бертиллу к реальности:– Двигайся поживее! Сейчас не время для прогулок, ты и так отняла у меня чуть не целый день!Они прошагали еще с полмили; Бертилле стало очень жарко, но тут дорога кончилась, и девушка увидела дом миссии.Дом был деревянный, низкий и длинный. Он мог бы выглядеть так же привлекательно, как и туземные домики, которые Бертилла видела по берегам реки, но на самом деле казался уродливым и неприветливым.Все пространство перед домом было вытоптано – ни травинки, ни единого цветочка, которых было так много повсюду, только твердая глинистая площадка.Три молодые женщины в бесформенных ситцевых платьях, надетых прямо на голое тело, судя по всему, должны были присматривать за множеством малых ребятишек.Но до появления Агаты Элвинстон женщины сидели в удобных и свободных позах и улыбались каким-то своим тайным мыслям.А ребятишки тем временем вертелись, катались, носились по площадке, причем многие из них были совершенно голые.Едва показались Бертилла и ее тетка, картина переменилась точно по волшебству.Женщины вскочили на ноги и принялись кричать на детей и гоняться за ними.Смеха как не бывало, дети перестали играть – стояли и смотрели испуганными глазенками.Как только мисс Элвинстон подошла на расстояние окрика, она начала бранить женщин на непонятном Бертилле языке, однако ошибиться в общем смысле ее слов было невозможно.Она не просто бранила их, как решила девушка, но и угрожала им.Женщины ни слова не отвечали тетке, а лишь смотрели на нее бархатными карими глазами, похожими на анютины глазки, до тех пор пока она не замолчала и не повернула к дому.Грубо сколоченное здание миссии – Бертилла разглядела его – почти не отличалось от большой хижины по своей конструкции.Внутри дом был разделен на одну большую комнату – очевидно, класс для занятий, и две поменьше, в одной из которых жила тетка, а другая, вероятно, предназначалась Бертилле.Все было просто, даже аскетично, без малейшего намека на домашний уют.Едва Бертилла вступила в это жилище, она поняла, что в доме не знали любви, что весь он пропитан недоброжелательством.Но тут же сказала себе, что нельзя, попросту глупо судить по первоначальному впечатлению; она должна быть благодарна тетке, которая предоставила ей кров, когда все от нее отказались.– Я решила, что ты будешь спать в этой комнате, – брюзгливо объявила Агата.Она ввела племянницу в крохотную комнатенку, где только и помещалась туземная деревянная кровать, на которой лежал тощий, почти не заметный матрас.– Я использовала эту комнату для больных, – продолжала Агата, – но больше мне нечего тебе предложить.– Жаль, что я причиняю вам столько неудобств, тетя Агата.– Иначе и быть не могло. Я так понимаю, что теперь, когда твоя тетя Маргарет умерла, мать от тебя отказалась. Она вечно увиливала от своих прямых обязанностей.Тетка говорила о матери так пренебрежительно, что Бертилле захотелось ее защитить, но в глубине души она сама думала так же. Однако спорить с теткой было бессмысленно, и девушка промолчала.Малайцы, тащившие чемоданы Бертиллы всю дорогу с самой пристани, внесли их в спальню.– Может быть, вы им заплатите, тетя Агата? – спросила Бертилла. – Ведь у вас все мои деньги.Тетка немедленно вступила, как догадалась племянница, в долгий и бурный спор по поводу оплаты носильщикам.Бертилла хотела бы вознаградить их достойно – ведь дорога была долгая и утомительная, а чемоданы они тащили на спине.Но поскольку у нее не осталось ни пенса, Бертилла только и могла, что беспомощно стоять рядом с теткой, которая в конце концов одержала победу, и носильщики, презрительно взглянув на то, что она им дала, ушли прочь весьма недовольные.– Ты бы лучше сняла свой изысканный наряд и надела что-нибудь подходящее для работы, – пробрюзжала тетка.– Может, вы сначала дали бы мне попить, – произнесла племянница. – Очень жарко, и меня мучит жажда.– Напейся сама, только не заставляй себя долго ждать.– Разумеется, – заверила ее Бертилла. – Вы только покажите мне, где что находится.В тот же день Бертилла поняла, почему тетка такая тощая. Есть было почти нечего.Девушка узнала, что дети, посещающие миссию, чтобы воспринять основы христианской веры, а также научиться грамоте, получают в полдень чашку самого дешевого риса.Трапеза дополнялась фруктами, сорванными в джунглях; иногда детям давали немножко сахара.Плоды были большей частью незнакомы Бертилле, но она узнала дуриан по его ужасному запаху – какой-то смеси запахов лукового соуса, сливочного сыра и темного хереса.Были еще кокосовые орехи, покрытые волосатой оболочкой и содержащие внутри жидкость, цветом напоминавшую сливки.Бертилла была голодна и заставила себя попробовать кокос, по вкусу он напоминал богатый маслом сладкий крем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45