Она так много слышала от Розы о мистере Харпене, что начала думать о нем, как о человеке, которого ни при каких обстоятельствах нельзя застать врасплох.
– Мистер Харпен умеет все, – с удовлетворением сказала Роза. – Но он не очень-то любит иностранцев – он называет их лягушатниками.
– Тише, Роза, – торопливо предупредила ее Камилла. – Нас могут услышать. Ты не должна говорить ничего такого, что могло бы обидеть людей, которые оказывают нам гостеприимство.
– Хорошо, но мы же победили их, правда, мисс? – спросила Роза. – Мистер Харпен говорит, что у здешних людей не хватило силенок, чтобы справиться с Бонапартом, как бы плохо он с ними ни обращался. А мы побили его вместе со всеми его прихвостнями без посторонней помощи.
– Да, действительно, мы победили Наполеона, – сказала Камилла. – А победители должны быть великодушны. Мы не должны постоянно напоминать Европе о своей победе, это было бы крайне невежливо.
– Не похоже, чтобы эти места кто-нибудь завоевывал, – возразила Роза. – Вы думаете, что они предложили мне, когда я приехала, мисс? Вина!
– Это обычное дело во Франции, – объяснила Камилла, – я полагаю, что и здесь тоже. Но я бы не стала пить слишком много, Роза. Тебе это не на пользу.
– Я и не пила эту дрянь, – поспешно ответила Роза. – Я попросила у них пива. Они, в конце концов, принесли его, но с таким видом, будто делают мне одолжение.
Камилла не могла удержаться от смеха. Она почувствовала, что с помощью мистера Харпена Роза легко сможет сохранить свои позиции в этом доме, на каком бы языке здесь ни говорили.
Искупавшись в серебряной ванне с водой, благоухавшей розами, Камилла сосредоточила свое внимание на том, чтобы как можно лучше выглядеть на предстоящем торжественном обеде.
Она была рада, что в ее гардеробе нашлось платье, которое по пышности и изысканности могло соперничать с великолепием самого дворца. Это было платье из серебристого газа, расшитое бирюзовым бисером. Тонкую талию охватывала бирюзовая лента, такая же лента украшала волосы. Роза закрепила ее бриллиантовой брошью – свадебным подарком Камилле от леди Лэмберн.
Это была небольшая и не очень дорогая вещица, но Камилле, пока она не увидела драгоценности, присланные князем, она казалась самой великолепной на свете. Она подумала, не надеть ли ей сегодня бриллиантовое ожерелье, но решила, что князь, возможно, предпочтет, чтобы она надела его подарок в первый раз в Мелденштейне.
Когда Камилла открыла футляр, она вспомнила, как эти бриллианты лежали на полу у ног Хьюго Чеверли, вспомнила, какую гневную отповедь он прочитал ей и какая горечь звучала в его голосе. Она резко захлопнула кожаный футляр.
– Я думаю, к этому туалету не нужны драгоценности, Роза.
– Даже бриллиантовое ожерелье, мисс?
Камилла отрицательно покачала головой и взглянула на свое отражение в зеркале.
– Не сегодня, – ответила она. – Боюсь, в Мелденштейне мне так часто придется его носить, что меня через какое-то время будет тошнить при одном виде бриллиантов.
Внезапно Камиллу осенила мысль, что это последняя ночь их путешествия. Завтра они прибудут на место, и Хьюго Чеверли сложит с себя полномочия почетного эскорта. Он вернется назад в Англию, а она останется в Мелденштейне.
Девушка попыталась отбросить эту мысль, омрачавшую ее настроение. Поблагодарив Розу за помощь, она не стала дожидаться баронессу, а спустилась в парадную гостиную, где все должны были встретиться перед обедом.
Камилла медленно шла по лестнице, сознавая, что в новом платье и с искусно уложенными волосами она выглядит превосходно. Слегка волнуясь, она думала, оценит ли Хьюго Чеверли ее старания. С замиранием сердца она увидела, что он уже ждет ее внизу, изысканно одетый в серый атласный фрак, сидевший без единой морщинки, в белых лосинах и галстуке, завязанном, без сомнения, рукой мастера.
«Никакой другой мужчина не мог бы выглядеть таким элегантным и в то же время таким сильным и мужественным», – подумала Камилла.
Словно прочитав ее мысли, Хьюго повернулся и взглянул на нее. На его губах играла улыбка, от прежнего безразличия и цинизма не осталось и следа. Камилла улыбнулась в ответ и, подавив желание броситься ему навстречу, продолжала плавно спускаться по лестнице.
Неожиданно на улице послышался стук колес, какая-то суматоха, и в дверях появилась элегантная дама в бруснично-алой амазонке, отороченной соболями. Шляпка с лентами такого же цвета обрамляла тонкое, красивое лицо с темными, слегка раскосыми глазами и алыми, капризно изогнутыми губками.
– Ты удивлен, увидев меня, Хью-го? – лукаво спросила дама, протянув к нему обе руки.
– Анастасия, откуда ты взялась? – воскликнул Хьюго, явно изумленный ее неожиданным появлением. – Что это значит?
Было видно, что Анастасию все это крайне забавляло.
– Я знала, что ты удивишься! – заявила она. – Я бы давно уже была здесь, если бы мой безмозглый кучер не заблудился.
– Но каким образом ты здесь оказалась? – в замешательстве спросил Хьюго.
– Я вспомнила, что князь Мелденштейнский – мой родственник, – ответила Анастасия. – Правда, дальний, но, тем не менее, кровное родство имеет значение. Поэтому я решила, что было бы крайне невежливо не пожелать счастья моему кузену в день его бракосочетания. Я отправила нарочного в Мелденштейн, чтобы уведомить его высочество о моем приезде, а также известила моего дорогого друга маркграфа, что я приложу все усилия, чтобы прибыть сюда сегодня одновременно с тобой.
– Но как ты узнала, куда я еду? – спросил Хьюго. – Клянусь, я тебе ничего не говорил!
Анастасия весело рассмеялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68