– Объясню тебе почему, любезный ты мой. Дело все в том, что работаем мы не на себя. И богатство российское не накапливается в нашей стране, как бы того тебе хотелось. Оно уходит. Утекает. Как вода сквозь пальцы. Вот скажи, за какие деньги ты предпочитаешь работать? За рубли или за доллары?
– За доллары.
– То?то. Все мы любим доллары. Маленькие иконки нашей теперешней веры. А что в результате получается? Вся страна вкалывает, и все то, что она произвела, так или иначе превращается в американские деньги. - Экономист выхватил из внутреннего кармана несколько десятидолларовых купюр и подкинул их вверх. Купюры гордо поплыли в воздухе, медленно опустились на пол. - Вот оно! Зеленая резаная бумага! Грош ей цена была бы, если бы не наша тупость! Это ж надо - огромная страна кишки из себя последние готова выдрать, только бы купить еще несколько тонн зеленой бумаги! А эти, за бугром, - они только рады. Работайте, мол, бедные глупые русские! Мы у вас все купим - и нефть, и лес, и руду, и золото! И баб ваших красивых купим! Только уж не обессудьте - купим по дешевке, потому что бумага наша зеленая очень хорошего качества, нам самим она очень нравится, и расставаться нам с ней жалко до слез. Вы уж нас очень хорошо попросите, чтобы мы у вас всю вашу дурацкую продукцию купили. И если вы, глупые бедные русские дураки, задницу нам хорошенько полижете, и поклянетесь в вечной верности, и пообещаете делать все так, как мы вам прикажем, то мы непременно раздобреем, и купим у вас все на корню, и даже напечатаем вам новой, свежей зеленой бумаги! Вот какие мы добрые и хорошие! - Жуков шарахнул стаканом по столу так, что тот едва не разлетелся вдребезги. - О каком накоплении российского богатства ты говоришь, Эдик? Миллионы, миллиарды долларов - за наши проданные по дешевке ресурсы! Кредиты еще берем - мало нам! И где все это оказывается через несколько месяцев? Да там же, за границей снова. В тех же заграничных банках. Из денег делаются деньги.
– Производство надо развивать… - пробормотал Ступин.
– Производство? Да кому оно нужно? В процессе делания денег из денег это лишний этап. Все везем из?за рубежа - любую дрянь подешевле, лишь бы накрутку побольше сделать! Что мы, у себя такое не можем производить? Да как два пальца обоссать! Только не производим. Знаешь, почему? Денег у нас нет на производство! Все деньги на закупку долларов уходят. Кто?то в зарубежные банки их кладет, кто?то в чулок прячет. Такие вот жмоты, как ты. А большинство народа и доллара?то живого в глаза не видело! Терпит народ, на что?то еще надеется. Смотрит, как бритые быки в «мерседесах» катаются. Только знаешь, терпение?то не бесконечно…
– Слушай, а ты ведь прав! - тонким голосом сказал Эдуард. В голове его шел уже свистопляс - и от непривычной дозы алкоголя, и от речей Давилы. - Я вижу, ты здорово соображаешь…
«Господи, как меня достало все это… - подумал Краев. - Неужели я плелся сюда, чтобы послушать в очередной раз политическую лекцию Давилы? Сотни правильных гневных слов, отскакивающих от моей звенящей головы, которая так нуждается в тишине. Я слишком хорошо знаю Давилу. Знаю я все его манеры. Знаю его тактику. Знаю его таинственную осведомленность обо всем и обо всех - главный козырь, на котором базируется все остальное. Все эти тщательно подготовленные вспышки гнева, и талантливые кавалерийские наскоки, и добродушные откаты…»
– Илья! Ты понимаешь меня как никто другой, - с чувством говорил между тем Эдуард и тряс руку Давилы, зажав ее между своими длинными белыми пальцами. - Вот ты, Илья… Ты говоришь, что я - жмот и все такое… Что деньги неправедно зарабатываю. А ведь я ученый, между прочим! И не самый последний ученый в своей области. По большому счету плевать мне на эти деньги. Что я - живу шикарно, что ли? Есть у меня мечта - чтобы в своей стране, в своем родном городе, в своей лаборатории, а не где?нибудь за границей мог я заниматься своим делом. Своим делом, черт подери! Я хочу быть самим собой. И еще я хочу, чтобы меня ценили за это. И чтоб я мог жить той жизнью, какая подобает мне. Что, разве я не достоин этого?!
– Хорошие слова, - одобрительно сказал Давила. - Любой достойный человек заслуживает того, чтобы жить хорошо, а ты, Эдик, особенно достоин этого! Выпьем за тебя, Эдик! Твои мечты обязательно осуществятся!
– К?коля, пьем! - закричал Эдик с нетрезвым энтузиазмом. - За Родину! И за меня!
Осушили стаканы. Эдик выглядел растроганно, смотрел на Давилу как на лучшего, душевнейшего друга. Забыл уже, что Давила морально утюжил его полчаса назад, как танк гусеницами.
«Этот уже готов. - Николай автоматически поднимал стакан, автоматически совершал глотательные движения, когда водка лилась ему в горло. - Быстро Давила скрутил его. Быстро… Молодец Давила. Мастер. Как ты достал меня, Давила! Я же помню тебя другим…»
– Ну а ты, журналист?молчун? - Жуков повернулся к Краеву. - Ты что скажешь? Есть у тебя какая?нибудь мечта? Хотя бы маленькая такая мечтеночка?
– Да нет, откуда? - Краев улыбнулся едва заметно. - Откуда у нас, журналистов?молчунов, мечты? Нету. Извини.
– Тогда я о своем скажу. - Давила уже снова деловито наливал водку. - Друзья мои, моя мечта - процветающая, богатая Россия! И не через сто лет! И даже не через двадцать! А через пять?десять лет! - Давила взмахнул взволнованно стопкой - так, что водка плеснулась на скатерть. - Вот вы представьте - предположим, аэропорт Шереметьево. Приезжает к нам какой?нибудь иностранец. К примеру, немец. Некий, предположим, Рихард Швайнер. Или Шрейдер. Не важно. Глядит он на Москву и думает: «Вот, живут же люди… Не то что у нас, в засраной, бедной Германии!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22