По краю дороги лепились дешевые магазинчики запчастей, но Джек в таких не отоваривался.Во времена его детства жители Нью-Йорка называли этот каменистый берег Ричмондом и использовали под свалку. В семидесятые он получил название Стейтен-Айленда. Но его обитатели предпочитали говорить, что они из Джерси, избегая упоминать это убогое место.Поставив свой пятилетний «бьюик-сенчури» на стоянке, Джек вышел из машины. В воздухе стоял запах морской воды, ацетилена и окиси углерода. Перепрыгивая через лужи, он направился к конторе, но тут раздался громкий возглас «Берегись!».Обернувшись, Джек увидел, как вилочный погрузчик пытается поднять стопку старых шин высотой никак не меньше двадцати футов. Стопка наклонилась, как Пизанская башня, и на мгновение показалось, что она удержится. Но она все-таки рухнула, и шины, подпрыгивая, покатились в разные стороны. Полдюжины из них понеслись в сторону Джека. Зрелище не для слабонервных, так что Джеку пришлось уворачиваться и делать зигзаги, чтобы избежать столкновения. Но от грязных брызг уберечься не удалось. Оказавшись в безопасности, он с улыбкой наблюдал, как рабочие гоняются за шинами, словно пастухи, собирающие разбежавшееся стадо. Потом Джек вошел в контору.Сол Витуоло не слишком обрадовался его приходу. Контора представляла собой тесную комнатушку, душную и темную — два крошечных оконца заросли грязью. За столом сидел мужчина лет сорока, с низким лбом, седоватой двухдневной щетиной на щеках и большим животом.— Ты тот парень, что приходил на прошлой неделе? Джек, так ведь?— Так.— Тот, который отказался мне помочь.— Совершенно верно.— А зачем тогда вернулся? Передумал, что ли?— Отчасти.Сол не дал ему договорить. Глаза у него загорелись, он стал рубить руками воздух.— Тем лучше, я уже нашел способ, как провернуть это дело. Я знаю парня, который будет кормить всю эту сербскую шайку в выходные. Он возьмет тебя официантом. Подсыплешь этой сволочи яду. Проше простого, верно?— В кусок торта? — поинтересовался Джек.— Я и сам бы это сделал, если бы был к нему поближе. Рубишь фишку?— Кажется, да, — ответил Джек. Он сбросил на пол пачку каталогов запчастей и уселся на стул. — Но сначала, Сол, ты мне расскажешь, чем тебе так насолил мистер Драгович.На прошлой неделе разговора у них не получилось. Когда Джек заявил, что он не мочит людей за деньги. Сол сказал, что ни на что другое он не согласен. На том они и расстались.— Помнишь то дело об убийстве, по которому его привлекали зимой?— Его, кажется, закрыли, потому что всех свидетелей поразила болезнь Альцгеймера?— Точно. А знаешь, почему они вдруг потеряли память? Потому что одного из них пришили за пару дней до суда.— Насколько я понял, убитый был твоим другом?— Корво? — с отвращением произнес Сол. — Да он просто кусок дерьма. На свете стало меньше вони, когда он сдох. Таких только могила исправит. Нет, речь идет об убитом свидетеле — это был сын моей сестры Розанны — Арти.— А как его угораздило попасть в свидетели?— А бог его знает, — вздохнул Сол. — Арти связался с дурной компанией. Рано или поздно он все равно свернул бы себе шею. Я его предупреждал, работу ему предлагал, но он только фыркал: «Чтобы я работал на свалке? Да пошел ты...» Как будто я втягивал его во что-то дурное. Ну, в общем, он что-то знал о том убийстве, где был замешан Драгович. Во время следствия они там все раскопали и начали давить на парня.— И он раскололся?— Нет, Арти был не из таких. Железное нутро, — ткнул себя в грудь Сол большим пальцем. — Может, в голове у него и было пустовато, но он никогда не стучат. Да только Драгович об этом не знал и убрал его перед судом.В тот вечер Драгович допоздна светился в клубе «21», обеспечивая себе алиби. Но Джеку хотелось знать, что еще известно Солу об этом деле.— Но ты же не можешь сказать точно, что это был Драгович.— Мне рассказывали, как это произошло. Машина ехала прямо на Арти. Когда он попытался отскочить, она свернула за ним. Это не был несчастный случай.— Допустим, что так. Но ты ведь сам сказал, что он спутался с дурной компанией. Возможно...— Нет, это дело рук проклятого серба. Мне рассказывал один парень, который там был. Конечно, в свидетели его не заманишь, но он видел, что за рулем был один из головорезов Драговича. Так что это его работа. Я это точно знаю, и, что хуже всего, Розанна тоже знает. Всякий раз, когда мы встречаемся, она смотрит на меня, и в ее глазах я читаю вопрос: «Ты отомстишь за моего мальчика?» Она моя старшая сестра, но сейчас глава семьи я и все лежит на мне. Раньше наши семьи помогали друг другу в таких делах. Но сейчас времена другие. Поэтому я должен либо отомстить сам, либо найти кого-нибудь, кто сделает это за меня. Но этот серб совсем отвязный. Если я попытаюсь его достать и он догадается, откуда ветер дует, все, я — покойник и мои родные тоже.— Но ты можешь оставить все как есть.Сол взглянул на Джека:— И кто же я буду после этого?— Зато останешься в живых.— Да. Останусь в живых, чтобы всякий раз, когда встречается семья, — на Рождество, на Пасху, на дни рождения и на первое причастие, — видеть глаза Розанны, спрашивающие меня: «Когда, Сол? Когда ты это сделаешь?» — Он тяжело вздохнул. — Быть главой семьи — настоящий геморрой, прямо тебе скажу.Джек промолчал. Нечего возразить.— Ну так вот, — продолжал Сол, потирая лицо рукой. — Я рассказал Эдди о своих бедах, и он посоветовал позвонить тебе. — Он вытянул руки и посмотрел на Джека. — Так что давай действуй.Джек хорошо помнил этого Эдди. Несколько лет назад он вытащил его из весьма затруднительного положения. И Эдди его не забыл.— У меня есть кое-какие соображения, Сол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111