Ногами она поддерживала мандолину, но даже в так
ой позе длинная шерстяная юбка лишь слегка обнажала ее лодыжки. Мешковат
ая, серая кофта, застегнутая на груди, закрывала простенькую белую блузк
у. Старый шарф прятал ее роскошные волосы. Но монотонность одежды не могл
а скрыть яркий блеск глаз и удивительный цвет лица.
Магда была поглощена музыкой. Она на время уносила ее из этого мира, котор
ый день ото дня становился к ней все более жестоким. Пришли те, кто ненавид
ел евреев. Они лишили папу работы в университете, потом отобрали их дом, см
естили ее короля... Не то чтобы она была очень предана королю Карлу, но все ж
е это был законный монарх, а они заменили его генералом Антонеску и Желез
ной Гвардией. Но никто не мог отнять у нее музыку.
Ч Я правильно играю? Ч спросила она, когда смолк последний аккорд, и в ки
битке вновь наступила тишина.
Старая женщина, сидевшая рядом за низеньким круглым дубовым столом, улыб
нулась, и вокруг черных цыганских глаз появилось множество мелких морщи
нок.
Ч Почти. Но в середине это звучит не так.
Она положила на стол тщательно перемешанную колоду карт и взяла инструм
ент, напоминавший волынку. Как старенький сморщенный Пан, цыганка прижал
а трубки к губам и начала дуть. Магда стала подыгрывать и вскоре почувств
овала, что ее мелодия действительно слегка отличается. Она тут же внесла
в ноты поправки.
Ч Теперь, я думаю, все правильно. Большое тебе спасибо, Джозефа.
Старуха протянула руку.
Ч Дай-ка мне посмотреть.
Магда передала ей листки и стала наблюдать, как цыганка с интересом расс
матривает неровные строчки причудливых символов. Джозефа слыла мудрей
шей женщиной в своем таборе. Папа любил рассказывать, какой красавицей о
на была раньше, но теперь ее кожа иссохла, лицо сморщилось, а черные волосы
рассекли широкие серебряные пряди. Однако ум оставался по-прежнему ясн
ым.
Ч Так вот, значит, какая она, моя песня. Ч Джозефа не понимала нот.
Ч Да. Сохраненная навеки. Цыганка вернула записи.
Ч Но я же не буду вечно играть ее так. Просто сейчас я хочу именно так, а че
рез месяц мне захочется что-нибудь изменить. Я уже много раз кое-что в ней
меняла.
Магда кивнула и положила листочки в папку вместе с другими записями. Она
знала, что в цыганской музыке много импровизации. И это было неудивитель
но Ч вся жизнь цыган состоит из импровизаций; у них нет дома, не считая ки
биток, нет письменности, нет ничего, что заставило бы их осесть в одном мес
те. Может быть, поэтому ей так и хотелось забрать у них какую-то часть их ки
пучей энергии, чтобы навечно сохранить ее в музыкальной форме.
Ч Мне и сейчас уже нравится эта песня, Ч ответила Магда. Ч А через год п
осмотрим, что ты еще сюда добавишь.
Ч А разве к тому времени твоя книга еще не выйдет?
Магда почувствовала, что ей больно говорить.
Ч Боюсь, что нет.
Ч Но почему? Ч удивилась Джозефа.
Девушка сделала вид, что занята с мандолиной, хотя и понимала, что ей так п
росто не уйти от ответа. И тогда она тихо сказала, не поднимая глаз:
Ч Мне придется искать нового издателя.
Ч А что случилось со старым?
Магда не подняла глаз и теперь. Она была в смятении. Это оказалось одним из
самых тяжелых ударов в ее жизни Ч недавно она узнала, что издатель трусл
иво предал ее и разорвал договор. И ей до сих пор было очень больно.
Ч Он передумал. Он сказал, что сейчас не время выпускать сборник цыганск
ой музыки.
Ч Особенно, когда составительница Ч еврейка, Ч понимающе добавила Дж
озефа.
Магда взглянула на нее и снова опустила глаза. Как она права!..
Ч Возможно. Ч Девушка чувствовала, как в горле растет горький ком. Она н
е хотела больше говорить об этом. Ч А как у тебя идут дела?
Ч Хуже некуда. Ч Джозефа сокрушенно вздохнула, отложила инструмент в с
торону и снова взяла в руки гадальные карты. Она была одета в старую разно
цветную цыганскую одежду: цветастую блузку, полосатую юбку, ситцевую кос
ынку. От такой пестроты начинала кружиться голова. А пальцы старухи как б
ы сами собой стали мешать потрепанную колоду. Ч Я теперь почти не гадаю и
никого не вижу с тех пор, как с меня взяли подписку.
Магда догадалась об этом, когда подходила сегодня к кибитке. Табличку с н
адписью «Доамна Джозефа, предсказательница» сняли, куда-то исчезла и ди
аграмма для чтения линии руки с левого окна, и кабалистические символы с
правого. Она слышала, что Железная Гвардия приказала всем цыганам остава
ться на постоянных местах и не «дурачить» граждан.
Ч И цыгане тоже попали в немилость?
Ч Да мы и всегда были в немилости, независимо от места и времени. Мы к этом
у уже привыкли. Но вот вы, евреи... Ч Она озабоченно покачала головой. Ч Мы
такое слышим!.. Страшные вещи творятся в Польше.
Ч Мы тоже слышим, Ч вздохнула Магда, едва сдерживая гримасу отчаяния.
Ч Но и мы привыкли к гонениям.
Да, действительно многие уже привыкли. Конечно, не она. Она к этому никогда
не сможет привыкнуть.
Ч Боюсь, как бы не стало еще хуже, Ч добавила Джозефа.
Ч Это уж точно... Ч Магда вдруг поняла, что начинает озлобляться, но не в с
илах сдержать себя. Окружающий мир с каждым днем становился для нее все б
олее чужим, и, пытаясь защититься, она инстинктивно отталкивала его от се
бя еще дальше. И это был какой-то безвыходный замкнутый круг, с которым он
а ничего не могла поделать. Но не может же быть, чтобы все, о чем она слышала
, оказалось правдой Ч все эти рассказы насчет евреев или о том, что делают
с цыганами в сельской местности солдаты Железной Гвардии... Рабский труд,
лагеря смерти, насильственная стерилизация.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151