Анапа не пылит…
Сбросив бомбы на вражеский штаб, «пешки» повернули домой. Шли прямо на со
лнце. Оно, огромное, красное, только встало над землей. На него можно посмо
треть, но не засматриваться. В небе появился какой-то одиночный самолет. О
н быстро приближался к «Петляковым». Мне нетрудно было узнать в нем ЯКа. В
первые минуты я было проникся к нему сожалением: «Бедняга, отбился от сво
их или потерял друга». Но он тут же заставил меня насторожиться: ЯК не поже
лал пристроиться ко мне, а прошмыгнул прямо к бомбардировщикам. Я, снижая
сь, пошел ему наперерез. Он не изменил курса. Когда мы были на одинаковом р
асстоянии от последнего «Петлякова», ЯК выпустил по нему очередь и взмыл
вверх.
«Вражеский ЯК! Ч обожгла меня догадка. Ч Тот самый, таганрогский…» Я уж
е не мог перехватить его.
Ч Речкалов, сбей ЯКа! Сбей его! Ч закричал я в микрофон.
Для Речкалова эти слова были такой неожиданностью, что он не среагировал
на мой призыв. ЯК исчез. Обстрелянный «Петляков» нормально следовал за г
руппой. Я шел над ним и думал о ЯКе. Несколько дней назад он уже появлялся в
воздухе. Мы дрались с «мессершмиттами», прикрывавшими группу «юнкерсов
». Кружили под самой облачностью. Ко мне только что подошел Труд, отставши
й от четверки Фадеева. И вдруг снова какой-то одиночка. Но уже ЯК. Летел пря
мо на меня.
Ч ЯК, я свой, я свой, Ч поспешил я «представиться» ему. Он надвигался. Я по
двернул свою машину, чтобы показать ее в плане, со звездами. И это не повли
яло на него. Тогда я резко рванул в сторону Ч ЯК проскочил мимо, а от него в
низ посыпались гильзы. Стрелял по мне! На некотором расстоянии от нас ход
или «мессершмитты», и он подался по направлению к ним.
И тогда я не сомневался в том, что на нас напал ЯК, которого мы должны были у
ничтожить на аэродроме в Таганроге. И вот вторая встреча…
На аэродроме выяснилось, что очередью, пущенной по бомбардировщику, был
ранен воздушный стрелок. Кто же и как сожжет этот пиратский самолет?
Мы возвратились к себе домой. Все наши «кобры» были в полетах. Шла беспрер
ывная боевая работа. Доложив Краеву о своей машине, которая нуждалась в р
емонте и оставалась на аэродроме бомбардировщиков, о злополучном ЯКе, я
попросил командира разрешить пойти на задание на его машине.
Ч Бери, проветри ее, Ч ответил он, не подозревая, какой издевкой над сами
м собой прозвучала его шутка.
Самолет Краева чуть не подвел меня. Он был из другой серии выпуска, и на не
м включение радиоприемника устроено несколько по-иному, чем на моем. На о
братном маршруте на меня внезапно напал «фокке-вульф». Я считал, что мой п
риемник включен, шел спокойно, надеясь на то, что мне сообщат об опасности
. Мне действительно передавали о приближении вражеского истребителя. В п
оследнее мгновение, когда трасса уже была нацелена в мой самолет, я увиде
л нависший «фокке-вульф». Рывок машины в сторону спас меня.
Со времени прибытия на Кубань я летал на машине под № 13. В первый день этой о
перации она, как уже сказано, вышла из строя. Но на второй день к вечеру я уж
е на ней пошел в бой. В одной из схваток, когда в воздухе было очень много ис
требителей, моя небольшая группа как-то потеряла меня из виду или я заплу
тался где-то в «карусели», и мы на свой аэродром возвратились отдельно.
Ч Почему оторвались? Ч спросил я.
Ч Нельзя было распознать в такой заварухе.
Ч Номер незаметный, что ли?
Ч Незаметный.
Я попросил Чувашкина нарисовать цифру «13» крупно, во весь фюзеляж. С этим
роковым числом на бортах своей «кобры» в боях за освобождение Крымской я
сразил еще не один вражеский самолет.
…С первого дня наступления мы прочно захватили господство в небе над Там
анским полуостровом. Тогда гитлеровцы начали практиковать воздушные з
асады. Летая на больших высотах, они подкарауливали наши отставшие от ст
роя машины и внезапными атаками сбивали их. Так они подловили Островског
о и Вербицкого, чуть не сбили над аэродромом Фадеева. Мы вынуждены были пр
инять ответные меры, стали посылать специальных охотников, снабженных к
ислородным оборудованием. Вскоре наши снайперы заставили фашистов отк
азаться от коварной тактики.
Однако борьба за господство в воздухе в эти дни ярко проявилась не в один
очных схватках, а в больших ожесточенных сражениях. Они начинались с утр
а и кончались вечером, нарастая, как нарастает шторм под непрерывным мощ
ным ветром. Мы постепенно, но уверенно овладевали воздушным простором.
Однажды я во главе восьмерки вылетел на прикрытие своих наземных войск.
Западнее Новороссийска нам встретились три группы вражеских самолетов
. Восемьдесят один бомбардировщик в сопровождении десяти «мессеров». Я п
риказал Федорову сковать четверкой истребителей противника, а сам вмес
те с парой Речкалова пошел в атаку на «юнкерсов».
Мы напали на них сверху. Первым же ударом я сбил ведущего головной группы.
Строй бомбардировщиков рассыпался. Вторая атака Ч и еще один «юнкерс» п
адает на землю, охваченный пламенем. Удачно атакует врага и пара Речкало
ва.
Противник в панике беспорядочно сбрасывает бомбы. «Юнкерсы» снижаются
до бреющего и спасаются кто как может. Мы наваливаемся на вторую группу. К
артина повторяется. У меня дух захватывает от этого зрелища. Вдруг слышу
по радио:
Ч Покрышкин! Покрышкин! Я «Тигр». Над нами немцы. Атакуйте!
Это звала станция наведения. Надо было спешить к переднему краю. Я собрал
восьмерку и взял курс на восток. Позади, словно сигнальные костры, догора
ли сбитые нами «юнкерсы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162