Традиция насчитывает девяносто девять имен Бога, гебраис
ты приписывают несовершенство этого числа магическому страху перед че
тными числами, хасиды же делают отсюда вывод, что этот пробел указывает н
а существование сотого имени Ц Абсолютного Имени.
От этих ученых штудий Лённрота через несколько дней отвлекло появление
редактора «Идише цайтунг». Редактор хотел поговорить об убийстве, Лённр
от предпочел порассуждать об именах Бога; затем редактор в трех колонках
сообщил, что следователь Эрик Лённрот занялся изучением имен Бога, чтоб
ы таким путем найти имя убийцы. Лённрот, привыкший к газетным упрощениям,
не возмутился. Один из тех коммерсантов, которые открыли, что любого чело
века можно заставить купить любую книгу, опубликовал популярное издани
е «Истории секты хасидов».
Второе преступление произошло ночью третьего января в самом заброшенн
ом и голом из пустынных западных предместий столицы. Перед рассветом оди
н из конных жандармов, объезжающих эти пустыри, увидел на пороге старой к
расильни человека в пончо. Затвердевшее лицо было, как маской, покрыто кр
овью; грудь глубоко рассечена ударом ножа. На стене, над желтыми и красным
и ромбами, было написано мелом несколько слов. Жандарм их разобрал… Под в
ечер Тревиранус и Лённрот направились на это отдаленное место преступл
ения. Слева и справа от их машины город постепенно сходил на нет: все огром
ней становился небосвод, и дома все меньше привлекали внимание, зато взг
ляд задерживался на какой-нибудь сложенной из кирпича печке или стройно
м тополе. Наконец они прибыли по скорбному адресу: окраинная улочка поср
еди розоватых глиняных оград, которые словно отражали чудовищно яркий з
аход солнца. Труп уже был опознан. Это был Симон Асеведо, человек, пользова
вшийся некоторой известностью в старых северных кварталах, Ц сначала в
озчик, потом наемный драчун в предвыборных кампаниях, он опустился до ре
месла вора и даже доносчика. (Особый стиль убийства показался обоим след
ователям вполне адекватным. Асеведо был последним представителем того
поколения бандитов, которое охотнее орудовало ножом, чем револьвером.) М
елом были написаны следующие слова:
«Произнесена вторая буква Имени».
Третье преступление произошло в ночь на третье февраля. Около часа ночи
в кабинете комиссара Тревирануса зазвонил телефон. Гортанный мужской г
олос, в котором корысть прикрывалась таинственностью, сказал, что зовут
его Гинзберг (или Гинзбург) и что он готов, за должное вознаграждение, сооб
щить факты, касающиеся обоих убийств Ц Асеведо и Ярмолинского. Беспоряд
очные свистки и звуки рожков заглушили голос доносчика. Потом связь прер
валась. Не исключая возможности, что это шутка (как-никак была пора карнав
ала), Тревиранус установил, что с ним говорили из «Ливерпуль-хауз», таверн
ы на Рю-де-Тулон, злачной улице, где сосуществуют космо-рама и молочная, пу
бличный дом и продавцы Библии. Тревиранус позвонил хозяину таверны. Хозя
ин (Блэк Финнеген, ирландец и бывший преступник), огорченный и удрученный
тревогой за свою репутацию, сказал, что последний, кто пользовался телеф
оном таверны, был его постоялец, некий Грифиус, и что он только недавно выш
ел с приятелями. Тревиранус немедля отправился в «Ливерпуль-хауз». Хозя
ин сообщил следующее: неделю тому назад Грифиус снял комнату над баром; у
него тонкие черты, тусклая седая борода, одет бедно, в черное; Финнеген (пр
едназначавший это помещение для других целей, о чем Тревиранус догадалс
я), запросил явно чрезмерную плату; Грифиус немедленно уплатил требуемую
сумму. Он почти не выходит, ужинает и обедает у себя в комнате, в баре его вр
яд ли знают в лицо. Вечером он спустился вниз, чтобы позвонить из конторы Ф
иннегена, в это время возле таверны остановился закрытый двухместный эк
ипаж. Возчик не сошел с облучка, но кое-кто из посетителей заметил, что он б
ыл в маске медведя. Из экипажа вышли два арлекина Ц оба невысокого роста,
и всякий бы сказал, что они здорово выпили. Под вой рожков они ввалились в
контору Финнегена, кинулись обнимать Грифиуса, который как будто их узна
л, но отвечал им холодно; они обменялись несколькими словами на идиш Ц он
низким, гортанным голосом, они фальшивыми, высокими голосами Ц и все тро
е поднялись в его комнату. Через четверть часа спустились, очень веселые.
Грифиус шатался и был с виду так же пьян, как те двое. Высокий, покачивающи
йся, он шел между двумя арлекинами в масках. (Женщина из бара вспомнила жел
тые, красные и зеленые ромбы на их одежде.) Грифиус дважды споткнулся. Оба
раза арлекины его подхватили. Все трое сели в экипаж и поехали в направле
нии близлежащей гавани, имеющей прямоугольную форму. Уже стоя на подножк
е экипажа, поднявшийся последним арлекин нацарапал мелом на одном из сто
лбов подъезда непристойный рисунок и какую-то фразу.
Тревиранус прочел написанное. Как можно было предвидеть, надпись гласил
а:
«Произнесена последняя буква Имени».
Затем он осмотрел комнатку Грифиуса-Гинзберга. На полу звездой расплыло
сь пятно крови, в углах валялись окурки сигарет венгерской марки, в шкафу
стояла книга на латинском языке «Philologus hebraeograecus»
«Еврейско-греческий фило
лог» (лат.).
(1739) Лейсдена с несколькими от руки сделанными пометками. Тревирану
с негодующе поглядел на нее и послал за Лённротом. Тот, даже не сняв шляпы,
принялся листать книгу, пока комиссар допрашивал противоречивших друг
другу свидетелей предполагаемого похищения.
1 2 3 4 5