В задней комнате своей булочной он собрал небольшую, но избранн
ую группу illuminati
Посвященные (ит.).
, которые не только стали как бы душеприказчиками Блунчли и преемни
ками в том, что принято именовать «блунчлианским наследием», но также ос
уществили его на практике. Запечатлеем большими золотыми буквами имена,
еще сохранившиеся в нашей памяти, быть может искаженные или апокрифичес
кие: Жан Пеэс и Шарль или Шарлотта Сент-Пэ. Этот отважный кружок, написав, в
ероятно, на своем знамени призыв «Завоюем улицу!», смело и без оглядки рин
улся навстречу всем опасностям, которыми грозило равнодушие публики. Ни
на миг не опускаясь до пропагандистских ухищрений или настенных афиш, он
и в количестве ста человек вышли на улицу Бо-Сежур. Разумеется, не все они
сразу высыпали из вышеупомянутой булочной Ц один спокойно шел с юга, др
угой с северо-востока, еще один ехал на велосипеде, многие сели в трамвай,
а иной просто шагал по улице в местной обуви Ц подшитых кожей чулках. Ник
то ничего не заподозрил. Многолюдный город принял их за обычных прохожих
. Образцово дисциплинированные конспираторы даже не здоровались друг с
другом, не пытались перемигнуться. X шел по улице. Y заходил в конторы и лавк
и. Z опустил письмо в почтовый ящик. Шарлотта или Шарль купили сигару и вык
урили ее. Легенда гласит, что
Лонгет, оставшийся дома, нервничал, грыз ногти, не отходя от телефона, кото
рый должен был оповестить его об одном из двух возможных исходов его нач
инания: либо succиs d'estime
Успех признания (фр.).
, либо окончательный провал. Результат читателям известен. Лонгет н
анес смертельный удар театру реквизита и монологов, родился новый театр
. Самый неподготовленный, самый невежественный человек, (хотя бы
и вы) Ц уже актер, а либретто Ц сама жизнь.

Новый вид искусства

Трудно поверить, но словосочетание «функциональная архитектура», кото
рое профессионал не произнесет без снисходительной усмешки, все еще про
должает очаровывать умы широкой публики. Надеясь прояснить эту проблем
у, мы попытаемся беглыми штрихами очертить панораму модных сегодня архи
тектурных течений.
Истоки их, хотя вполне недавние, теряются в полемическом тумане. Почетны
й пьедестал оспаривают два имени: Адам Куинси, в 1937 году издавший в Эдинбур
ге любопытную брошюру под названием «К архитектуре без уступок», и пизан
ец Алессандро Пиранези
Если упомянутый выше Адам Куинси не имеет, кроме фамилии, ни
чего общего с английским писателем-романтиком Томасом Де Куинси (1785 Ц 1859),
то итальянский гравер и архитектор Джованни Баттиста Пиранези (1720 Ц 1778) де
йствительно прославился своими графическими архитектурными фантазия
ми.
, который несколько лет спустя воздвиг за свой счет первый «Хаос», н
едавно реконструированный. Невежественные толпы, движимые нездоровым
нетерпением проникнуть внутрь, неоднократно поджигали его, пока наконе
ц в ночь на святого Иоанна и святого Петра не превратили его в кучу пепла.
Пиранези между тем скончался, однако фотографии и сохранившийся план по
зволили реконструировать его творение, которым мы можем ныне восхищать
ся и в котором, кажется, точно повторены очертания оригинала.
Когда в холодном свете современных перспектив читаешь небольшую, дурно
отпечатанную брошюру Адама Куинси, она дает скудную пищу любителю новше
ств. Отметим все же несколько абзацев. В одном из них говорится: «Эмерсон
Эмерсо
н Ралф Уолдо (1803 Ц 1882) Ц американский философ, эссеист и поэт.
, с присущей ему изобретательной памятью, приписал Гёте идею о том, ч
то архитектура Ц это застывшая музыка. Это изречение и наша личная неуд
овлетворенность созданиями современной эпохи внушают нам порой мечту
об архитектуре, которая, подобно музыке, была бы прямым языком страстей, н
е стесненным требованиями, предъявляемыми к жилью или к общественным зд
аниям». Немного дальше читаем: «Ле Корбюзье полагает, что дом Ц это машин
а для обитания; такое определение применимо к Тадж-Махалу еще меньше, чем
к какому-нибудь дубу или рыбе». Подобные утверждения ныне звучат как акс
иоматические или тривиальные, но они вызвали в свое время гневные вспышк
и Гропиуса и Райта, уязвленных в самое сердце, и ошеломили многих знатоко
в. На остальных страницах брошюры содержится критика труда Рескина «Сем
ь светочей архитектуры» Ц спор, теперь оставляющий нас равнодушными.
Не имеет Ц или почти не имеет Ц значения, знал Пиранези или не знал об уп
омянутой брошюре. Бесспорно то, что он с помощью фанатичных каменщиков и
стариков воздвиг на прежде болотистой территории Чумной Дороги «Велик
ий Хаос Рима». Это благородное здание, которое одним представлялось шаро
м, другим Ц чем-то яйцеподобным, а реакционерам Ц бесформенной громадо
й, здание, где смешана обширная гамма материалов Ц от мрамора до навоза, в
ключая гуано, состояло в основном из витых лестниц, которые вели к непрон
ицаемым стенам, из усеченных мостиков, из неприступных балконов, из двер
ей, разверзавшихся над колодцами или же выходивших в узкие и высокие пом
ещения, где с потолка свешивались удобные двуспальные кровати и кресла в
верх ножками. Не обошлось там и без вогнутых зеркал. В первом порыве энтуз
иазма журнал «Тэтлер»
«Тэтлер» (англ. «Болтун») Ц журнал с таким назван
ием издавался в Лондоне известными английскими просветителями Ричардо
м Стилем (1672 Ц 1729) и Джозефом Адиссоном (1672 Ц 1719) в 1709 Ц 1711 гг.
приветствовал это сооружение как первый конкретный образец ново
го архитектурного мышления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34