Она спешно приняла двух своих пациентов и сразу же поехала в школу, которая находилась в восьми километрах от ее кабинета, но все-таки опоздала на полчаса; судя по виду, сын злился. Он не сказал ни слова, просто залез в пикап и громко хлопнул дверцей.– Пристегнись, сынок, – попросила она.Он потянул ремень и щелкнул замком. Некоторое время они ехали молча.– Я тебя целую вечность дожидался. Почему ты так поздно? – наконец спросил он.– Мне нужно было принять пациентов, Ной. А почему тебя задержали?– Я не виноват.– А кто же виноват?– Тейлор. Он становится таким придурком. Не знаю, что на него нашло. – Вздохнув, он откинулся на спинку сиденья. – Я-то думал, что мы с ним друзья. А выходит, он меня ненавидит.Клэр посмотрела в его сторону.– Ты говоришь о Тейлоре Дарнелле?– Да.– А что случилось?– Все получилось нечаянно. Мой скейтборд врезался в него. И он тут же набросился на меня с кулаками. Ну, я дал сдачи, и он упал.– Почему ты не позвал учителя?– Никого рядом не было. А потом вышла мисс Корнуоллис, и Тейлор вдруг завопил, что это я виноват. – Он отвернулся от Клэр, но она успела заметить, как сын украдкой провел рукой по глазам.«Он так старается казаться взрослым, – подумала она, ощутив внезапный приступ жалости, – но, в сущности, еще совсем ребенок».– Она отобрала у меня скейтборд, мам, – тихо произнес он. – Ты не можешь вернуть его?– Завтра я позвоню мисс Корнуоллис. Но прежде хочу, чтобы ты позвонил Тейлору и извинился.– Но это он набросился на меня! И он должен извиниться!– Тейлору сейчас нелегко, Ной. Его родители только что развелись.Сын взглянул на мать.– Откуда ты знаешь? Он что, твой пациент?– Да.– А что у него?– Ты же знаешь, я не могу говорить об этом.– Как будто ты вообще о чем-то говоришь со мной, – пробормотал он и снова отвернулся к окну.Ей хватило ума не заглотить наживку, поэтому Клэр ничего не сказала в ответ, предпочитая молчание неизбежному спору, который мог бы возникнуть между ними, поддайся она на провокацию.Наконец он снова заговорил, но так тихо, что она едва разбирала слова.– Я хочу домой, мам.– Я тебя туда и везу.– Нет, я имею в виду домой. В Балтимор. Я больше не хочу здесь жить. Здесь нет ничего, кроме деревьев да всяких стариканов, разъезжающих на своих пикапах. Мы здесь чужие.– Теперь наш дом здесь.– А мой – нет.– Ты и не пытался освоиться здесь.– А разве у меня был выбор? Разве ты меня спросила, хочу ли я переезжать?– Нам обоим придется привыкнуть к этому городу. Мне тоже нелегко, поверь.– А зачем нам надо было переезжать?Крепче сжав руль, она смотрела вперед, на дорогу.– Ты знаешь, зачем.Они оба это знали. Балтимор они покинули именно из-за него. Подумав о будущем сына, она ужаснулась своим мыслям. Опасные друзья, которых становилось все больше. Участившиеся звонки из полиции. В перспективе – снова залы суда, адвокаты и психотерапевты. Она представила, что ждет их в Балтиморе и, схватив сына в охапку, опрометью бросилась вон из города.– Только из-за того, что ты утащила меня в лес, я не стану паинькой, – возразил он. – Я и здесь могу буянить с тем же успехом. Так что вполне можно вернуться.Она остановилась возле дома и повернулась к сыну.– Безобразия не помогут тебе вернуться в Балтимор. Либо ты станешь человеком, либо нет. Выбор за тобой.– Разве я вообще могу делать выбор?– Можешь, у тебя есть альтернативы. И я хочу, чтобы с этого момента ты делал правильный выбор.– Ты имеешь в виду то, что сама считаешь правильным. – Он выскочил из машины.– Ной! Ной!– Оставь меня в покое! – крикнул он. И, хлопнув дверцей, пошел к дому.Клэр не последовала за ним. Она сидела, сжимая руль, слишком уставшая и расстроенная, чтобы сражаться с сыном. Она резко сдала назад и вырулила со двора. Им обоим нужно время, чтобы остыть, привести в порядок эмоции и мысли. Свернув на шоссе Тодди-Пойнт, она поехала вдоль берега озера Саранча. Вождение в качестве терапии.Насколько все было проще, когда был жив Питер, – стоило ему скосить глаза, сын уже смеялся. Клэр с тоской вспоминала те дни, когда они были счастливы, были едины.«Мы осиротели без тебя, Питер. Я скучаю по тебе. Скучаю каждый день, каждый час. Каждую минуту своей жизни».Сквозь пелену слез посверкивали огоньки прибрежных коттеджей. Она миновала изгиб шоссе, проехала Валуны, и вдруг огоньки стали не белыми, а голубыми, они будто плясали между деревьев.Оказалось, что возле дома Рейчел Соркин припарковалась полицейская патрульная машина.Клэр остановилась на подъездной аллее. Во дворе стояли три автомобиля – два патрульных и белый фургон. На крыльце полицейский штата Мэн беседовал с Рейчел. За деревьями мелькали лучи фонариков.Клэр увидела Линкольна Келли, который вышел из леса. Это его движущийся силуэт выхватил луч прожектора. Линкольн не был высоким, но выделялся своей осанкой, а уверенная поступь добавляла ему солидности. Он остановился и заговорил с патрульным, потом заметил Клэр и направился к ее пикапу.Она опустила стекло.– Нашли еще кости? – поинтересовалась она.Линкольн нагнулся, принеся с собой аромат леса. Сосен, земли и дымка.– Да. Собаки вывели нас к реке, – сказал он. – Этот берег здорово размыло весной после всех наводнений. Поэтому кости и оказались на поверхности. Но, боюсь, дикие звери уже растащили большую часть по лесу.– Медэксперт считает, что это убийство?– Это уже не в его компетенции. Кости слишком старые. Теперь ими занимается судебный антрополог. Если хотите, можете поговорить с ней. Ее зовут доктор Оверлок.Он открыл дверцу, и Клэр выбралась из машины. Они вместе двинулись в темноту леса. Сумерки мгновенно сгустились, превращаясь в ночную мглу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17