Она склонилась к сыну, и они нежно соприкоснулись головами.– Прости, мам, – извинился он.– Ничего страшного, милый. Извини, что не смогла приехать за тобой вовремя.– Звонила бабушка Эллиот. Совсем недавно.– Да? Она хотела, чтобы я перезвонила?– Думаю, да. – Некоторое время он молча смотрел на экран, хотя уже пустили рекламу. Потом сказал: – Бабушка хотела узнать, как мы сегодня.Клэр озадаченно взглянула на сына.– А что такое?– Сегодня день рождения папы.На экране Гомер Симпсон, все в том же цветастом гавайском платье, угнал фургон с мороженым и несся на нем с бешеной скоростью, всю дорогу жадно уписывая сладкую добычу. Клэр рассеянно смотрела мультик, думая о своем. «Сегодня твой день рождения. Прошло всего два года после твоей смерти, а мы уже начинаем по кусочкам, по крохам терять память о тебе».– О, боже, Ной, – прошептала она. – Даже не верится. Я совсем забыла.Она почувствовала, как его голова тяжело опустилась ей на плечо. И он произнес тихо и пристыженно:– Я тоже.Из своей спальни Клэр перезвонила Маргарет Эллиот. Она всегда любила свекровь, и с годами нежность к ней возросла настолько, что Маргарет стала для нее гораздо ближе, чем ее собственные, холодновато-надменные родители. Иногда Клэр казалось, что любви и страсти ее научила именно семья Эллиот.– Здравствуй, мама. Это я, – приветствовала ее Клэр.– В Балтиморе сегодня семнадцать градусов и солнечно, – отозвалась Маргарет, и Клэр невольно рассмеялась.С тех пор как она переехала в Транквиль, сравнение погодных условий стало для них дежурной шуткой. Маргарет очень не хотела, чтобы они покидали Балтимор. «Ты даже не представляешь, что такое настоящий холод, – говаривала Маргарет, – и я буду постоянно напоминать тебе о том, что ты покинула».– А здесь два градуса, – послушно отрапортовала Клэр. Она выглянула в окно. – Будет еще холоднее. И темнее.– Ной передал тебе, что я звонила?– Да. И у нас все в порядке. Правда.– Точно?Клэр промолчала. У Маргарет был особый талант угадывать настроение собеседника по одной лишь интонации, и сейчас она уловила некоторую фальшь в голосе невестки.– Ной сказал, что хочет вернуться, – продолжила Маргарет.– Но мы только что переехали.– Ты в любой момент можешь передумать.– Не сейчас. Я здесь слишком во многое вложилась. В новую практику, в дом.– Это ведь только материальное, Клэр.– Нет, все это я делала для Ноя. Я должна остаться здесь ради него. – Клэр немного помолчала, вдруг осознав, что при всей своей любви к Маргарет испытывает некоторое раздражение. Она уже устала от мягких, но настойчивых намеков на то, что ей следует вернуться в Балтимор. – Ребенку всегда нелегко начинать с нуля, но он приспособится. Он еще слишком мал и сам не знает, чего хочет.– Что ж, думаю, ты права. Ну, а как ты? Тебе самой все еще хочется там жить?– Почему ты спрашиваешь?– Потому что знаю, как нелегко пришлось бы мне самой на новом месте. Без друзей, без родных.Клэр посмотрела на себя в зеркало. Ее усталое лицо. Отражение ее спальни, на стенах которой по-прежнему висят картины. Это всего лишь скопище мебели, место для сна, а не уголок родного дома.– Вдове нельзя без друзей, Клэр, – заметила Маргарет.– Может быть, отчасти потому я и уехала.– Что ты имеешь в виду?– Там я для всех была только вдовой. Я приходила в свою клинику, и меня встречали грустные сочувствующие взгляды. При мне коллеги боялись смеяться или травить анекдоты. И никто, никто и никогда не осмеливался заговорить о Питере. Все как будто решили, что при одном только упоминании его имени я разрыдаюсь.В трубке воцарилось молчание, и Клэр вдруг пожалела о том, что разоткровенничалась.– Это не значит, что я перестала скучать по нему, мама, – тихо произнесла она. – Я вижу его всякий раз, когда смотрю на Ноя. Сходство между ними просто поразительное. Я как будто наблюдаю, как взрослеет Питер.– Да, насчет сходства ты права, – согласилась Маргарет, и Клэр испытала облегчение, что в речи свекрови сохранились теплые нотки. – Питер был довольно трудным ребенком. Кажется, я тебе никогда не рассказывала, что он вытворял в возрасте Ноя. Озорство передалось Ною именно от него, Питера.Клэр расхохоталась. «Да уж, точно не от меня, занудно-добропорядочной матери, самым серьезным преступлением которой была просрочка техосмотра».– У Ноя доброе сердце, но ему ведь только четырнадцать, – по-дружески предупредила Маргарет. – Не воспринимай его проделки как катастрофу.Позже, когда Клэр спускалась вниз, она уловила запах горелых спичек и подумала: «Ну вот. Проделки не заставили себя ждать. Он опять накурился тайком». Она пошла на запах, к кухне, и застыла в дверях.Ной держал в руке зажженную спичку. Увидев мать, он тут же погасил огонь.– Я больше не нашел свечей, – сообщил он.Она молча подошла к столу. Ее глаза наполнились слезами, когда она увидела замороженный торт, который сын достал из холодильника. На одиннадцати свечах танцевали язычки пламени.Ной чиркнул новой спичкой и зажег двенадцатую свечу на торте.– С днем рождения, папа, – тихо произнес он.«С днем рождения, Питер», – подумала она и смахнула слезы. Вместе с сыном они задули свечи. 4 Госпожа Горацио собиралась проткнуть лягушке спинной мозг.– Им совсем не больно, если сразу проникнуть в стволовую часть мозга, – объясняла она. – После того как вы введете иголку в основание черепа, слегка пошевелите ею, чтобы разрушить все нервные пути, ведущие к мозгу. Это парализует животное, прекращает сознательную жизнедеятельность, но спинномозговые рефлексы сохраняются, и их можно изучать. – Учительница опустила руку в банку и достала оттуда извивающуюся лягушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17