Наконец офицер промолвил:
— А у вас точно детонатор?
— Так утверждают Глаз-и-Ухо и следователь милиции Котлован-Парка. Уж если они ошибаются…
— Ладно. — Туранд снова помолчал. — Птичка-коприт, говорите? Знаете, я никогда до сих пор не слышал ни о каких копритах. — В его голосе звучало благоговейное изумление. Потом тон дивизионного командира опять изменился, стал сухим и озабоченным. — А вы уверены, что в бомбе не стоит другой детонатор, а этот враг подбросил, заметая следы?
— Нет. — Ледяной страх вновь охватил Рэднала, неужели он и его товарищи зашли так далеко, сделали так много — и все ради того, чтобы стать жертвой еще одного, последнего обмана?
Хоркен испустил вопль, которому позавидовал бы и Ту-ранд.
— Я нашел! Нашел! — кричал он от кустика молочая примерно в двадцати кьюбитах. Рэднал поспешил к нему. — Оно и не могло быть далеко, ведь у каждого коприта своя территория. Поэтому я продолжал искать и… — Он указал вниз.
У молочая лежал маленький таймер, соединенный с батарейкой. Таймер был перевернут — коприт, должно быть, повоевал на славу, вырывая приглянувшиеся ему провода. Рэднал нагнулся, взял таймер в руку и едва не выронил его — стрелка, отсчитывающая десятины и сердцебиения, стояла на нулевой отметке.
— Вы только посмотрите… — тихо произнес он.
Импак вез Потос заглянул ему через плечо и зацокал языком.
Птичка-коприт… — бормотал Хоркен, на коленях ощупывая каждый камушек вокруг молочая. Буквально через сотню сердцебиений он криком подозвал остальных к себе. На месте откинутого в сторону куска песчаника величиной с голову из трещины в земле выходили два маленьких тускло-коричневых проводка.
Птичка-коприт, — повторил Хоркен. — Жиролеты и люди непременно опоздали бы. Но коприт, вознамерившись завлечь на свою территорию самок, заметил что-то яркое, поэтому…
Рэднал взял в руки радиофон.
— Мы нашли таймер. И провода, которые, очевидно, ведут к звездной бомбе. Птичка-коприт вырвала детонатор, которым крепалганки соединили таймер с бомбой.
— Птичка-коприт… — Теперь это произнес Туранд вез Нитал. Судя по всему, он был ошеломлен не меньше остальных, но быстро сумел взять себя в руки. — Что ж, новости, как вы сами понимаете, отличные. Я немедленно отправляю к вам команду специалистов для извлечения звездной бомбы. Все, конец связи.
Пеггол вез Менк тоже осмотрел таймер; его взгляд не отрывался от зеленой стрелочки, рассекавшей пополам знак нуля.
— Как по-вашему, глубоко установлена бомба?
— Я, конечно, далеко не знаток геологии, но чтобы вызвать разрушение горных пород, с моей точки зрения ее нужно зарыть довольно глубоко, — ответил Рэднал. — Если Туранд вез Нитал считает, что его специалисты успеют извлечь бомбу до наступления темноты, боюсь, его ждет сюрприз.
— Как крепалганцы ухитрились установить здесь бомбу? — спросил Импак вез Потос. — Ведь ваши сотрудники…
— Котлован-Парк далеко не мал, — заметил Рэднал.
— Я знаю. Кому как не мне знать — я столько исшагал по нему, — со вздохом произнес Импак. — И все же…
Люди редко заходят в эту часть. Я, например, никогда не водил сюда группы. Конечно, крепалганцы рисковали, делая свое дело, однако не слишком сильно.
— Нужно позаботиться о том, чтобы исключить возможность повторения подобной угрозы, — сказал Пеггол вез Менк. — Может быть, следует расширить милицию Парка, или расположить здесь армейскую базу, или открыть под разделение Глаз-и-Ушей — не знаю, надо решить, какие меры обеспечат большую безопасность. Но что-то сделать необходимо.
— Также надо учитывать, какие меры меньше повредят Котлован-Парку, — заметил биолог.
— Согласен, хотя этот фактор далеко не самый важный, — ответил Пеггол. — Подумайте, Рэднал вез: если Барьерные горы падут и Западный океан затопит Низину, это сильно повредит Котлован-Парку?
Рэднал открыл было рот, чтобы запротестовать. Задача сохранения Парка в первозданном виде всегда была для него жизненно важной. Человек своей деятельностью безобразно изувечил Низину; территория заповедника служила единственным напоминанием о том, какой она была. Но последние дни он провел, мучаясь опасениями, что в следующее сердцебиение утонет, а уж сегодня-то вовсе в этом не сомневался. И если бы он утонул, его родная страна утонула бы вместе с ним. По сравнению с этим расквартирование в Парке солдат или Глаз-и-Ушей казалось сущим пустяком.
Биолог не произнес ни слова.
Рэднал давно не был в Тартешеме, хотя столица располагалась совсем недалеко от Котлован-Парка. И уж тем более ему не приходилось ехать через город в открытом моторе, когда людские толпы, шумно ликуя, выстраивались вдоль дороги. Наверное, это должно было доставлять удовольствие; Пеггол вез Менк, сидевший в моторе рядом с ним, удовольствие явно получал — он улыбался и махал рукой, словно его только что избрали верховным жрецом. Однако проведя столько времени на необъятных просторах Низины, в одиночестве или с небольшими туристскими группами, Рэднал скорее пугался огромных людских масс, чем радовался восторженной встрече. Он нервно поглядывал на высокие здания, нависавшие с обеих сторон центральной улицы, и чувствовал себя проходящим по мрачному каньону, а не по рукотворным аллеям столицы.
— Рэднал! Рэднал! — скандировала толпа, как будто все знали его достаточно близко, чтобы обращаться по имени. У толпы был и еще один клич: — Птичка-коприт! Птичка-коприт! Да благословят боги птичку-коприт!
Этот последний клич помог Рэдналу успокоиться. Увидев его улыбку, Пеггол сказал:
Можно подумать, что здесь собрались одни орнитологи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39