— Теперь все в порядке.
— Отлично, — ответил Гринберг, оборачиваясь. — Не перейти ли нам теперь к нашему любимому завтраку из сухого собачьего корма?
— Ну, так как другой вариант — это листья и что тут на Гилвере вместо жуков, то я полагаю, что мы все-таки предпочтем первый.
Жуя, Дженнифер разглядывала Великих, в то время как те в свою очередь, разглядывали ее. Глядя на Великих, можно было подумать, что они спали на перинах, а не на твердой земле. Каждая шерстинка была на своем месте. У некоторых к поясам были прикреплены сумки. Достав из них что-то похожее на плитки вяленого мяса, Великие делили его на части и пожирали.
После скромного завтрака — кто знал, когда появится возможность вновь пополнить запасы еды? — Гринберг напомнил:
— Ты знаешь, я не перестаю думать о том, что сказал тебе вчера.
— А что такое ты сказал мне вчера? — У Дженнифер был несколько раздраженный голос, события вчерашнего дня представлялись ей сейчас очень далеким прошлым. Но увидев, как сник Бернард, девушка сразу вспомнила, что он ей сказал. Она почувствовала, как лицо ее стало пунцовым.
— Прости меня. Я помню, что ты мне сказал.
— И что?
Это был нелегкий вопрос. Множество мужчин говорили Дженнифер о том, что любят ее, их было гораздо больше, чем ей того хотелось бы. У большинства эти слова не значили ничего иного, как то, что они не прочь с ней переспать. Однако она уже легла в постель с Бернардом, и это было в равной степени их общим решением. Она понимала, что это о чем-то да говорит. Но, с другой стороны, идея жить с Али Бахтияром с самого начала была в равной степени обоюдной. Дженнифер покачала головой.
— Бернард, в данный момент я не могу сказать тебе ничего определенного. Может быть, есть единственная вещь, которую я обязана сказать прямо сейчас: сейчас не самое подходящее время и не самое подходящее место для того, чтобы долго о чем-то говорить. Ты знаешь, как нежно я к тебе отношусь, а если не знаешь, то, значит, я делала что-то не так. — Она криво усмехнулась. — Но любовь? Я вообще не уверена, что любовь существует. Давай поговорим об этом позже, когда мы сможем честно проанализировать свои ощущения и обнаружить в них что-либо, кроме паники.
— Достаточно откровенно, — невнятно пробормотал Гринберг.
Однако у них не было возможности продолжить разговор. Древние фойтанцы, с присущим им даром «удачно выбирать время», который, похоже, в равной мере был свойствен всем фойтанским расам, выбрали этот момент для возобновления похода, целью которого была исследовательская база фойтанцев с Одерна. Они по-прежнему не желали, чтобы люди во время похода разговаривали. Их предупреждающее ворчание на этот счет было достаточно недвусмысленным.
Великий, у которого находилось переговорное устройство Гринберга, связался с базой. Дженнифер услышала, как упоминалось имя Павасар Павасар Рэса. Но это было все, что ей удалось разобрать. Она пожалела о том, что у них нет тех штучек для улучшения памяти, которые придумали создатели научно-фантастических романов: пилюли РНК-памяти или что-то там еще, которые гарантировали: «Вы сможете изучить язык за двадцать четыре часа, или вам вернут деньги». Все дело было в том, что никто не захотел возиться с такими вещами после того, как были разработаны эффективные программы для перевода. Это имело определенные неудобства, которые она уже не раз испытала на своей шкуре: находясь среди фойтанцев без переводчика, Дженнифер становилась совершенно бессильной.
Далеко на юге раздался треск орудийного огня. С расстояния в несколько километров он прозвучал скорее радостно, чем ужасно. Великие забеспокоились, но треск был недостаточно близко даже для столь агрессивного народа, без раздумий поливающего, как из шланга, при помощи своего страшного оружия, всю площадь перед собой.
Легкий переменчивый ветерок играл с марширующими Великими и изнуренными и истощенными людьми, иногда он дул в спину, как бы подгоняя, но все же чаще — прямо в лицо. Древние фойтанцы игнорировали ветерок. Как и их потомкам с Одерна, им не было равных в игнорировании всего, о чем они не желали заботиться. Дженнифер на ходу терла глаза, стараясь избавиться от попавшего в них песка. Остановиться для того, чтобы сделать это получше, не представлялось в данный момент разумным, так как прямо за ней шел фойтанец со своей «пушкой».
Они миновали пару укрепленных огневых позиций, устроенных фойтанцами с Одерна для того, чтобы защищать дорогу к Великому Неизвестному. Но никто не вышел оттуда, чтобы поприветствовать вернувшихся Великих. Дженнифер взглянула на одну из орудийных позиций, расположенную вблизи дороги. Мертвый синий фойтанец растянулся рядом.
— Я надеюсь, Павасар Павасар Рэс знает, что делает, ведя переговоры с Великими, — прошептала она Гринбергу. Конвоир предостерегающе заворчал, но для первого раза решил этим и ограничиться.
Когда отряду Великих оставалось пройти до исследовательской базы всего несколько сотен метров, навстречу им вышли фойтанцы с Одерна. Дженнифер с любопытством смотрела, как древние фойтанцы наблюдают за появлением своих синеньких наследников. Ей было очень интересно, как поведут себя Великие, в памяти еще было свежо впечатление той граничащей с безумием агрессивности, которую они проявили при встрече с рофголанцами.
Она до сих пор с трудом могла отличить одного фойтанца от другого, хотя ей удалось узнать среди встречавших Павасар Павасар Рэса и Зэган Зэган Нага. Все фойтанцы с Одерна согнулись в поклоне и запели какой-то монотонный хвалебный гимн. Без переводчика Дженнифер не была полностью уверена, но ей показалась, что это тот самый гимн, который пели ее похитители сразу по прилете на Одерн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112