им не терпелось наложить лапы на экзотические растения из университетской коллекции, которые прежде было почти невозможно получить.
Я возобновил уроки по примерно тому же расписанию, которому следовал на борту «Машины времени» – правда, к радости учеников, занятия стали чаще. Мне с горечью пришлось выкинуть вводный курс, так как двое самых младших моих учеников умерли, не выдержав анабиоза, а взамен добавить курс вычислительной математики, так как ее преподаватель Грейс Лани тоже погибла. Это оказалось нелегко. Проводить вычисления самому намного проще, чем обучать этому, а мои ученики обладали лишь зачатками знаний. В результате у меня почти не оставалось времени для хозяйственных работ.
Спустя месяц мы решились съездить в Пакстон. Для этого пришлось на два дня забрать оба наших грузовика: радиус действия каждого составлял порядка тысячи километров, и поэтому один кузов пришлось почти полностью загрузить аккумуляторами.
Совет великодушно решил, что вылазку должен возглавить один из членов совета, и мне досталась короткая соломинка. В качестве своего помощника и второго водителя я выбрал Сару. Как и большинство, она была очень любопытна. Молодая и сильная, она вполне должна была справиться с управлением машиной – конечно, мы собирались вести наши грузовики вручную – оказать существенную помощь при замене тяжелых аккумуляторных батарей. Мэригей одобрила это решение, хотя она, несомненно, желала бы сама поехать со мной. Сара быстро отдалялась от нас, но эта экспедиция относилась к одной из тех областей, в которых наши интересы совпадали.
Грузоподъемность машин составляла три тонны, так что мы могли привезти кое-что оттуда. Я поручил Саре собрать народ, мы сели с листом бумаги и принялись размышлять. Это напоминало в миниатюре процесс выбора груза для «Машины времени». Чисто сентиментальных пожеланий оказалось не так уж много, так как большую часть милых сердцу сувениров наши спутники взяли с собой в космическое странствие и либо привез обратно с собой, либо оставили на борту. К тому же были ограничены временем и собственными силами – например, было целесообразно посетить кабинет Дианы и забрать оттуда тридцать одну медицинскую карту – столько из нас были в прошлом ее пациентами, то я вовсе не собирался рыться в жилище Елены Моне поисках комплекта для крокета.
Среди решений, принятых нами, были и достаточно: спорные: мы исходили из имеющегося времени, веса вещей, наших нужд, индивидуальных и общественных потребностей. Так, мы намеревались привезти Стэну Шанку его печь для обжига керамики, несмотря даже на то, что она весила полтонны и была, в общем-то, далеко не единственной на планете. Но он внимательно обыскал Центрус, и те девять печей, которые ему удаюсь найти, оказались непоправимо испорчены: все они были покинуты хозяевами во включенном состоянии.
Мы с Сарой ничего не добавили к списку. Но, впрочем, у машин имелся небольшой резерв грузоподъемности.
Мы выехали с первыми лучами солнца, по хорошей погоде. Поездка, для которой обычно требовалось восемь часов, заняла на этот раз двадцать. В основном мы неторопливо ползли по обочинам дороги, почти не пытаясь выезжать на бугристое крошево, в которое превратилась мостовая.
Прибыв на место, мы сразу же направились через весь город в наше старое жилище. Билл намеревался поселиться там как временный жилец до тех пор пока не найдется кто-нибудь еще, умеющий и желающий заняться рыболовством и получить при этом хороший старый дом.
Мы прошли прямо в кухню и разожгли огонь. Я оставил Сару следить за очагом, а сам отправился к озеру принести пару ведер воды. Для этого мне пришлось расколоть лед.
В бочке у края причала все еще было включено стазис-поле: для его поддержания не требовалось внешних источников энергии. Хранилище было на четверть полно рыбой. Я вернулся в кухню за клещами и достал несколько штук. Конечно, они все это время хранились при абсолютном нуле, но все равно успеют оттаять к завтраку.
Мы поставили воду на огонь, выпили старого вина – я выменял его у Харраса каких-нибудь пять месяцев тому назад, – а когда вода достаточно нагрелась, взял свечу и ушел в холодную гостиную, чтобы немного почитать, пока Сара будет мыться. Сам я вырос в нудистской коммуне, потом, во время службы в армии, много лет пользовался общими для всех душевыми, так что нисколько не стеснялся мыться в чьем угодно присутствии; так же к этому вопросу относилась и Мэригей. Ну а наши дети, конечно, оказались скромниками.
Было ясно, что, когда наступил день, Билл все еще жил здесь, и жил не один. Я увидел кучку его одежды в гостиной там, где он сидел на кушетке, рядом с кучкой женской одежды. Зрелище одежды сына потрясло меня; голова закружилась, и я вынужден был на ощупь найти кресло.
Когда я почувствовал, что вновь способен держаться на ногах, то, движимый любопытством и неясным чувством вины, поднялся наверх. Да, на его незастеленной кровати спали двое людей. Я глядел на постель и думал, кто она была и имели ли они время или желание полюбить друг друга.
Вымывшись, Сара тоже вошла в комнату и молча застыла при виде одежды брата. Она нашла свежие (если можно было воспользоваться этим словом) простыни и поднялась наверх, чтобы спать в своей комнате, но я долго слышал, как она ворочалась на кровати. Я сделал себе логово на полу у очага: спать одному в нашей старой спальне у меня не было ни малейшего желания.
Утром я поджарил в камине рыбу и сварил кастрюлю риса, о котором трудно было сказать, что он пролежал несколько десятков лет. После этого мы вышли, чтобы взяться за порученные дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79