– Это оказалось удачным совпадением, так как я все равно должен был направиться на космодром, независимо от того, где мог находиться в то время. Чтобы дождаться прибытия кого-нибудь, кто смог бы объяснить, что произошло.
– Я не думаю, что нам известно больше, чем вам, – сказала Мэригей.
– Вы знаете то, что произошло с вами. Возможно, вместе нам удастся что-нибудь придумать. – Он посмотрел на восток. – Ваше судно – это старомодный истребитель класса «суми», и его система связи имеет защиту, которая не позволила ему сообщить мне слишком много. Я знаю, что вы прибыли со Среднего Пальца через коллапсар Алеф-10. Судно также знает всех вас и что с вами произошло, но не может сказать, где это случилось.
– Мы были в пустоте, – сообщил я, – на расстоянии одной десятой светового года от Среднего Пальца. Мы погрузились в разоруженный крейсер и отправились за двадцать тысяч световых лет…
– Я помню, что Дерево думало об этом проекте. Но, по-моему, он был отклонен.
– Мы вроде как угнали его, – призналась Мэригей. Эйнштейн кивнул.
– Некоторые предполагали, что вы можете так поступить. Значит, они вынуждены были позволить вам улететь, чтобы предотвратить насилие?
– Один из меня был убит, – сказал тельцианин. Возникла неловкая пауза. Затем Омни сказал что-то по-тельциански, и Антарес ответил: «Верно».
– Мы удалились примерно на одну десятую светового года, когда антивещество, служившее топливом для крейсера, внезапно испарилось.
– Испарилось? У вас есть научное объяснение? – Эйнштейн вырастил себе третий глаз и не то заморгал, не то подмигнул им.
– Нет. Мозг корабля предположил, что имело место замещение виртуальных частиц при фазовом переходе, но, насколько я смог выяснить, эта версия не годится. Так или иначе, мы потащились назад к Среднему Пальцу в этих самых разоруженных истребителях «суми», и обнаружили, что там никого нет. Выяснилось, что, если сделать поправку на релятивистские эффекты, они исчезли точно тогда же, когда и наше антивещество. Мы предполагали, что нас спасло то, что мы находились вдали от Среднего Пальца. Но это случилось и здесь.
Эйнштейн разгладил свои пышные усы.
– Возможно, вы сами это устроили.
– Что-что?!
– Вы только что сами высказали аргументы в пользу такого вывода. Если две невероятные вещи случаются одновременно, они должны быть связаны между собой. Возможно, что одно явление послужило причиной другого.
– Нет. Если бы, когда толпу людей запихивают в космический корабль и начинают ускорять его, происходили невозможные вещи, это уже давно заметили бы.
– Но вы не направлялись в какое-то определенное место. А лишь в будущее.
– Я не думаю, что вселенная интересуется нашими намерениями.
Эйнштейн рассмеялся.
– Вот снова проявляется ваша система верований. Вы только что использовали слово «невозможное» для описания события, о котором доподлинно знаете, что оно случилось.
– Ты должен признать, что за этим что-то есть, – изумленно пробормотала Диана.
– Вот именно. Но другая аномалия заключается в том, что вы, парни, уцелели и находитесь здесь, тогда как все люди и тельциане исчезли. Так, может быть, это вы все устроили?
Он превратился в абсолютно голого огромного могучего сложения индейского воина – полагаю, Тимукуана – испещренного сложными татуировками и остро пахнувшего козлом.
– Можно найти и еще кое-какие аргументы в пользу такого предположения. Хотя я все равно спрошу других насчет замещения виртуальных частиц при фазовом переходе. Некоторые из наших разбираются в науке.
– Вы можете напрямую общаться с ними? Нечто вроде телепатии? – поинтересовалась Диана.
– Только в том случае, если они находятся в пределах видимости. Так я разговаривал с вашим судном. Прежде мы просто связывались друг с другом по телефону, но большая часть систем не действует. Теперь мы оставляем сообщения на Дереве.
– Мы должны сами еще раз пообщаться с Деревом, – заявил шериф. – Антарес и я.
– В первую очередь с тельцианским Деревом, – добавил индеец. – Мы можем связываться с ним, но многое там для нас непонятно.
– Боюсь, что многое окажется непонятным и для меня самого, – ответил Антарес. – Я с Цогота. Мы находимся в контакте с Землей, или были в контакте, но наши собственные культуры отдалялись одна от другой уже в течение многих столетий.
– Все равно это может оказаться полезным. – На месте богатыря-индейца появился симпатичный старичок. – Так сказать, взгляд со стороны, в квадрате. – Он сотворил синюю пачку сигарет, достал одну и сразу же закурил; она оказалась ярко-желтой и смердела еще более едко, чем самокрутка, которую он курил сначала. Я постарался припомнить все стариковские образы, какие знал, и решил, что это может быть Уолт Дисней.
– Почему так много ваших обличий относятся к двадцатому столетию? – спросил я. – Вы что, читаете наши с Мэригей мысли?
– Нет, этого я не умею. Просто я люблю это время – последний период невинности человечества перед началом Вечной войны. После этого все сильно усложнилось. – Он глубоко затянулся сигаретой и закрыл глаза, видимо, смакуя вкус. – А потом, если вас интересует мое мнение, – все стало чересчур простым. Мы, можно сказать, не теряли надежды на то, что Человек начнет управлять своей жизнью.
– Он смог прожить так долго лишь потому, что постоянно делал это, – мягко сказал шериф.
– Обитатели муравьиной кучи тоже управляют своей жизнью, – возразил «Дисней», – но с ними трудно вести содержательные беседы. – Он повернулся к Антаресу: – Вы, тельциане, сделали гораздо больше или, по крайней мере, более интересные вещи, прежде чем создали групповое сознание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79