Джон.
30 сентября 84



* * *


Дэниел, дорогой!
Знаю, что тебя потрясет это известие: на меня напал сексуальный маньяк. И, к слову сказать, напал сразу после того, как я получила твое письмо, в котором ты призывал меня «пойти развеяться и ни в чем себе не отказывать». Знаю и то, что ты дважды пытался дозвониться до меня. Подумал, наверное, – Марианны нет; должно быть, именно сейчас она себе «ни в чем не отказывает». Но черт с ним, со звонком. Я всегда недолюбливала телефон. Иногда мне надо высказать в трубку элементарную вещь – и все равно возникают проблемы.
У меня нет черновика письма, которое я тебе отослала, но я представляю его себе, да, там много всего понакручено. Письмо истерички, верно? Такой я и была. Правда, курс терапии, что я прошла, да несколько добрых друзей немного успокоили меня.
Позволь же «компенсировать» твои затраты на звонок в Нью-Йорк и ответить на твои вопросы. На первый: нет, я не искалечена. Физически здорова. Он сильно избил меня, но врачи в здешних больницах имеют большой опыт работы с такими пациентами, как я. Ответ на второй вопрос: собственно сексуального аспекта не было, если не считать, что он воткнул мне в задницу нож – он просто не успел сделать свое дело до конца, а так у него все шло как по маслу – я ведь была уже почти без сознания. Меня спасли студенты. На мой крик высыпало человек шесть. Студенты выскочили из общежития и оторвали от меня насильника, а дальше… Ты знаешь, как в Италии в старину давили виноград на вино? Маньяк умер. Я этому рада. Третье: да, чувствую себя очень паршиво. К мужчинам у меня теперь, мягко говоря, двойственное отношение. И в первую очередь это касается секса. Очевидно, ситуацию со временем можно будет попытаться изменить. Ответ на четвертый вопрос: да, я собираюсь последовать твоему совету. Потом все честно опишу, как мы и договорились.
Что же до «дядюшки» Ожелби, передай ему: распад кристаллической структуры есть первый признак того, что данная форма материи вот-вот исчерпает свой временной лимит. И ещё одна информация для него. О бренных останках. Ими я все ещё пошевеливаю, но только в случае крайней нужды.
О’Хара.
2 октября 84



* * *


Дэниел, дорогой!
Я решила не усложнять себе жизнь и не мучиться вопросом, кого из землян первым уложить к себе в постель. Рядом есть несколько человек, которые вызывают у меня определенный интерес, в том числе и одна женщина. Сказать, однако, что я испытываю к кому-либо из них известное влечение, нельзя. Я положила глаз на одного поэта, которого здесь, в письме, давай условно назовем Байроном.
Мы с Байроном – из одной университетской группы. Мы часто занимаемся вместе, иногда вместе выбираемся в город перекусить, выпить или поглазеть на здешние достопримечательности. Байрон – коренной житель Нью-Йорка. Он с удовольствием играет роль моего гида по городу. Когда я лежала в больнице, он несколько раз навещал меня, приходил подбодрить, развлечь болтовней и игрой в карты. У него очень «мягкая» манера общения с людьми, но в принципе он заряжен нешуточной энергией. Байрон увлечен политикой. Интеллигентен. Бородат. Он несомненно обладает чувством юмора, но это тот юмор, который Джон называет «черным». За все то время, что мы знакомы, Байрон ни разу не сделал попытки затащить меня к себе в постель, ни разу не упомянул о своих прежних связях. Он скрытен, как и ты, Дэн, и, что называется, «себе на уме», хотя, если надо, может быть достаточно напорист, даже агрессивен. Но не тогда, когда дело касается секса. И теперь я знаю, почему это так.
Вчера вечером я пригласила его к себе в комнату общежития «позаниматься на пару». Вырядилась соответственно, выставила на стол вино. И часа два обхаживала парня – он упрямо не хотел понимать, к чему я клоню. В конце концов я отбросила все условности и спросила человека напрямик: хочешь провести со мной ночь? Переспать со мной? Изобразить волшебного зверя о двух спинах?
До него, конечно, дошло. Он ничуть не удивился моему предложению, но все как-то колебался-, тянул время. Мне показалось: сейчас откажется! Он страшно смутился. Щеки его пылали, как у стыдливой девицы. Запинаясь, он пытался мне что-то объяснить. В результате, правда, он выдал мне то, о чем не заикался никому.
Этот взрослый мужчина двадцати пяти лет за всю жизнь имел только два, не скажу полноценных, но завершенных сексуальных контакта. Один – с женщиной, которая Байрона просто-напросто заездила, и один – с мужчиной, который не то чтобы изнасиловал парня, но, во всяком случае, использовал его для своих нужд без особых церемоний. Несколько последующих попыток Байрона добиться успеха на сексуальном поприще закончились его полным фиаско. И с тех пор, вот уже в течение четырех лет, он ни с кем не вступал в половую связь.
Должна признаться, что я растерялась. Я никак не ожидала, что придется сталкиваться с трудностями подобного рода и теперь уже самой выступать в роли врача-целителя. Я пристыдила себя за то, что так грубо вторглась в самую интимную, болезненную зону психики человека. Впервые в жизни – а я, как ты помнишь, за словом в карман обычно не лезу – у меня не нашлось слов даже на невнятную реплику! Представляешь, как я растерялась, Дэн?
Он было пришел ко мне на помощь, вывел из оцепенения какой-то тривиальной шуткой и, гримасничая, с перекошенным то ли от страха, то ли от отвращения лицом стал предлагать, мне свои «услуги»; он предлагал их так долго и нудно, что у меня совсем опустились руки. Я поняла – ловить тут нечего, ночь, закончится пустой болтовней. Но мы все продолжали и продолжали мусолить тему, и я рассказывала Байрону о своем прошлом, при этом зачем-то открываясь с такой неприглядной, по меркам землян, стороны, что Байрону впору было бежать от меня без оглядки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104