Джослин сидел, отвернувшись. Он не хотел, чтобы Аликс видела его лицо. Слишком часто по ночам он видел теперь не Констэнс, а Розамунду, такую тихую, всем своим видом извиняющуюся за то, что существует на свете, но он видел и ощущал ее не такой, какой она была обычно, а женщиной, которая поцеловала его на прощание. Впервые после смерти Констэнс словно искра пронзила его тело. Не то чтобы он чурался женщин до встречи с Констэнс, но после ее смерти он их сторонился. Только v тот краткий миг, когда он обнял Розамунду, уходя из леса, он вдруг ощутил трепет настоящего желания, истинного мужского интереса к женщине.
Джос взял Аликс за руку, и они вместе направились к стоявшему вдали замку.
Это было старинное здание. Одна башня сильно накренилась, и Аликс уже заранее знала, что спать им придется па сквозняке. За месяцы странствий она очень много узнала о дворянах, и, может, самое любопытное было то, что благородные леди были так же несвободны, как и все остальные. Она видела немало высокорожденных дам с синяками под глазами, — признак, что к этому приложили руку их мужья, как правило, бившие жен. Она видела хилых трусливых знатных господ, которых презирали их жены. Были союзы, заключенные по большой любви. Встречались супруги, ненавидевшие друг друга, с угасающим домашним очагом, но были и такие браки, что основывались на любви и уважении. И Аликс начинала понимать, что у людей благородного происхождения такие же или почти такие же трудности, как и у обитателей ее маленького родного городка.
— Грезишь наяву?
— Думаю о своем доме, о том, какое у меня было защищенное детство. Я почти сожалею, что музыка так отрывала меня от других людей. Ведь сейчас мне кажется, будто я ничья.
— Ты принадлежишь тем, кому хочешь принадлежать.
— Джос, — сказала Аликс очень серьезно, — я не стою ни тебя, ни Рейна, но правда надеюсь в будущем совершить что-нибудь достойное вас.
— А знаешь, с каждым днем ты все больше говоришь, как Рейн.
— Ну и хорошо, — рассмеялась Аликс. — И, воспитывая, его ребенка, я наполовину сравняюсь с ним в добродетели.
Когда они подошли к старому замку, им не сразу удалось войти во двор, потому что туда же спешили сотни людей. Обручались сын и дочь двух могущественных, богатых семейств. Пир и развлечения обещали быть роскошными, и гости валом валили.
Джос, придерживая Аликс за плечи, повел ее сквозь толпу.
— Вы певцы? — крикнула высокая женщина, обращаясь к Аликс.
Аликс кивнула, с почтением взирая на черные, стянутые стальным обручем волосы и богато расшитое платье.
— Следуйте за мной.
Благодарные Аликс и Джос поднялись по узкой винтовой лестнице в большую круглую комнату на верху башни, где, явно волнуясь, расхаживали несколько женщин. В середине комнаты сидела молодая девушка и громко рыдала.
— Ну вот она, — сказала женщина рядом с Аликс. Аликс взглянула вверх и увидела ангельское личико, светлые волосы, голубые глаза и легкую вежливую улыбку.
— Я Элизабет Чатворт.
Аликс открыла глаза шире, услышав имя, но промолчала.
Элизабет утомленно и неодобрительно продолжала:
— Боюсь, что наша будущая невеста в ужасе. Вы не сумете ее успокоить, чтобы мы могли свести ее вниз?
— Я постараюсь.
— А если не сможете, придется дать ей пощечину. Может быть, хоть такая музыка ее успокоит.
Аликс принужденно улыбнулась, услышав подобные слова из уст пленительного создания. Они совершенно не подходили к ее ангельской внешности.
— А чего она боится? — спросила Аликс, решая, какую песню выбрать.
— Жизни. Мужчин. Кто знает? Мы с ней только что вышли из монастыря, где воспитывались. И можно подумать, что Изабелла отправляется на эшафот.
— Может, быть, ее нареченный…
— С ним можно справиться, — отмела Элизабет возражение и взглянула на Джослина, который уставился на нее во все глаза. — А вот вы такой хорошенький, что даже кролик вас не испугается.
Громкое хныканье Изабеллы заставило Элизабет поспешить к ней.
— Господи Боже, — сказала Аликс с таким чувством, словно мимо пронеслась буря. — Не думаю, что когда-нибудь раньше встречалась с подобной женщиной.
— И моли Бога, чтобы снова не пришлось, — сказал Джос. — Но она зовет нас. Да поможет небо мужчине, который осмелится ей не повиноваться, хотя…
Аликс взглянула на него и увидела, что он смотрит на Элизабет задумчивым, мерцающим взглядом.
— Если ты ей не подчинишься, она выдерет тебе все полосы.
— Нет, мои она не тронет, черт меня побери, если я ей этого не позволю.
Но прежде чем Аликс успела ответить, Джос подтолкнул ее к хныкающей невесте.
Прошел почти час, пока девушка не успокоилась, и все это время Элизабет Чатворт меряла шагами пол за ее креслом, иногда сурово взглядывая на плачущую Изабеллу. Один раз Элизабет даже открыла рот, но Аликс, опасаясь, как бы она не испортила то, чего удалось им с Джосом достичь, запела еще громче, чтобы заглушить начало фразы.
Когда наконец Изабелла успокоилась и ее можно было свести вниз, вместе с ней ушли все горничные, и Аликс с Джослином остались наедине с Элизабет Чатворт.
— Вы хорошо справились, — заметила Элизабет, — у вас великолепный голос, и, если не ошибаюсь, вы получили прекрасную подготовку.
— Да, некоторое время я занималась с несколькими учителями, — скромно заметила Аликс.
Элизабет остановила пронзительный взгляд на Джослине.
— А вас я видела прежде. Где?
— Я знаю вашу золовку, леди Элис, — ответил он тихо.
Взгляд Элизабет стал жестким.
— Да, — ответила она, окинув Джослина насмешливым взглядом с ног до головы. — Вы в ее вкусе. Хотя ей приятен любой, если у него экипировка в порядке.
Аликс никогда не видела у Джоса такого выражения лица, и ей очень хотелось, чтобы он промолчал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83