— Единственное, чем Джеймс никогда и ни с кем не поделится — это его няня. Он начинает вопить, как только я прикасаюсь к ней.
— Ему, наверное, приходится делать это довольно часто, — съязвила Элизабет.
— Да нет, Джеймс чаще всего молчит, — засмеялся Майлс и придвинулся ближе. — Правда, он весьма рано ложится спать.
Элизабет шутливо оттолкнула его.
— Отец! — закричал Кит и подбежал к ним. — Пойдем, посмотрим. Я нашел остатки сгоревшего дома.
За поворотом они наткнулись на то, что когда-то было фермерским домом: большая часть его крыши обрушилась, и целым сохранился лишь один угол.
— Подожди, Кит, — Майлс остановил сына, попытавшегося вскарабкаться на руины. Тяжелые обугленные балки свисали с единственной сохранившейся стены. — Сначала я сам все проверю.
Элизабет и Кит остались стоять, в то время как Майлс, обхватывая руками одну балку за другой, повисал на них всем телом. Лишь несколько головешек посыпалось вниз, но бревна остались на месте.
— Кажется, никакой опасности, — сказал Майлс Киту, и тот принялся исследовать все щели в доме. Майлс взял Элизабет за руку:
— Я предлагаю взобраться на холм, если не ошибаюсь, там растут яблони.
На вершине холма раскинулся небольшой фруктовый сад, и, хотя большинство деревьев уже засохло, примерно дюжина сморщенных, но спелых яблок висела на одной из веток. Когда Элизабет потянулась за одним из них, Майлс приподнял ее за талию. Она сорвала яблоко, и он медленно опустил ее, прижав к себе. Он был готов поцеловать Элизабет, как вдруг раздался крик Кита:
— Посмотри, что я нашел, отец! Элизабет с улыбкой повернулась к Киту:
— Что это?
Демонстративно вздохнув, Майлс отпустил Элизабет.
— Это качели! — восторженно заорал Кит.
— На самом деле, — произнес Майлс, не выпуская руку Элизабет. Схватив качели за веревки, он пару раз резко качнул их. — Давай посмотрим, как высоко ты раскачаешься, — обратился он к сыну.
Немного отступив назад, Элизабет и Майлс смотрели, как Кит залез на качели и, сильно раскачавшись, достиг такой высоты, что его ноги стали касаться веток дерева.
— Он убьется, — испугалась Элизабет, но Майлс отрицательно покачал головой:
— А теперь покажи Элизабет, на что ты способен. Ошеломленная, она смотрела, как, продолжая раскачиваться, Кит подобрал под себя ноги и встал на качелях во весь рост.
— Пошел! — скомандовал Майлс, широко раскинув руки.
К ужасу Элизабет, маленькое тельце Кита, пролетев неожиданно по воздуху, оказалось прямо в объятиях Майлса. Кит почти визжал от восторга, а Элизабет почувствовала, как у нее подгибаются колени.
Поставив на землю сына, Майлс схватил ее за руку:
— Что с тобой, Элизабет? Это ведь только детская игра. Когда я был в таком возрасте, как Кит, я точно так же прыгал в объятия своего отца.
— Но если бы вы отступили… — начала она.
— Отступил бы! — Он был ошеломлен. — И позволил бы Киту упасть? — Прижав к себе девушку, он начал ее успокаивать. — Разве с тобой никто не играл в детстве? — тихо спросил он.
— Мои родители умерли вскоре после моего рождения. Моим опекуном стал Эдмунд.
Эта простая фраза объяснила Майлсу очень многое. Слегка отстранив Элизабет, он посмотрел ей в глаза.
— Ну что ж, теперь мы восполним то, чего ты была лишена в детстве. Забирайся на качели, а я подтолкну тебя.
С радостью отогнав от себя воспоминания об Эдмунде, она решительно направилась к качелям.
— Дай я попробую, отец, — попросил Кит, толкая качели за доску. — Она слишком тяжелая, — громко прошептал он, не в состоянии сдвинуть Элизабет с места.
— Только не для меня, — расхохотался Майлс, целуя Элизабет за ушком и берясь за веревки. — Сотри поцелуй, Элизабет, — ехидно предложил он, высоко поднимая ее над землей.
— Я не могу сейчас, но обязательно сделаю это, — бросила она через плечо.
Майлс отпустил ее, и она полетела. Каждый раз, когда качели проносились мимо, он раскачивал их, подталкивая девушку за ягодицы, а она счастливо смеялась. Юбка Элизабет задралась до колен, девушка сбросила туфли и вытянула ноги.
— Прыгай, Элизабет! — скомандовал Кит.
— Я слишком тяжелая, или забыли? — поддразнивая их, захохотала Элизабет.
Майлс стоял немного поодаль от качелей. Чем больше времени он проводил с Элизабет, тем прекраснее она становилась. Запрокинув голову, девушка смеялась, а ведь он никогда прежде не видел ее веселой.
— Отец поймает тебя, — настаивал Кит.
— Пожалуй, отец хочет гораздо большего, чем просто поймать леди Элизабет, — усмехнулся Майлс, вставая перед ней. Он заметил, что на ее лице появилась тень сомнения.
— Доверься мне, Элизабет, — он улыбался, оставаясь в то же время совершенно серьезным. — Я не двинусь с места и поймаю тебя, невзирая на твой вес.
Элизабет, не вставая на качелях во весь рост, как это сделал Кит, просто опустила веревки и… полетела в объятия Майлса. Очутившись у него в руках, она с трудом перевела дыхание.
Майлс крепко обнял ее, а затем, падая с ней на землю, воскликнул:
— Ну и тяжела же ты, Элизабет!
Его падение было самым отъявленным мошенничеством из всех, когда-либо виденных ею. Поэтому, когда он с душераздирающими стонами повалился на землю, Элизабет хихикнула и прижалась к нему еще сильнее. Под громкий и искренний возглас Майлса «о-о-о!», они покатились вниз по крутому склону. Скатываясь с горы, Майлс, когда находился под Элизабет, прикрывал руками спину девушки, а как только снизу оказывалась она, поддерживал ее, чтобы ни один камешек случайно не причинил ей вреда.
Хихиканье Элизабет переросло в громкий хохот, от которого она так обессилела, что не могла более сопротивляться Майлсу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81