— Цыпленок — да, но не пальцы.Монтгомери откровенно отвергал ее при каждой возможности, которую она ему предоставляла. И сейчас первым ее желанием было запустить в него корзинкой с едой, встать и уйти, но она напомнила себе, что ради Лорел должна быть с ним как можно более любезной. Если она хотела после своего завтрашнего выступления встретиться с одним из похитителей, необходимо добиться полного доверия капитана Монтгомери.Она заставила себя улыбнуться:— Если вам уже надоело давить на меня всем своим огромным телом, мне бы хотелось наконец встать.— Конечно, — весело ответил он и скатился на траву. — Полагаю, цыпленок не опасен, но я бы все же предпочел, чтобы вы откусывали от каждого куска, прежде чем я за него примусь.— Ну, это уж слишком, капитан. Вы что, считаете меня настоящей отравительницей?— Лукрецией Борджиа?— Кто это?Он посмотрел на нее поверх цыпленка, которого ел.— На скольких языках вы говорите?— Включая американские? — Мэдди почувствовала удовлетворение, заметив, как при этом расширились его глаза.— Включая язык, в котором есть такие слова, как «ночлежник» и «каптёр». Между прочим, что такое каптёр?До сих пор ей не приходилось встречать такого наблюдательного человека. Наверное, он даже заметил, с какой частотой бьется у нее пульс.— Это трапперский термин. Он означает лидера или просто опытного траппера. Я говорила вам, что общалась с горцами.— Ах да, в Ланконии. Вы вообще-то бывали там когда-нибудь?— Как цыпленок? Хотите помидор?‘Ринг взял у нее помидор и с наслаждением вонзил в него зубы.— Довольно странно, что вы так хорошо разбираетесь в языках и музыке и, однако, почти ничего не знаете об истории. А уж об арифметике, насколько я могу судить, вы вообще не имеете никакого понятия.— Я тащилась на эту гору, чтобы принести вам еду, а вы тут сидите и оскорбляете меня. Не понимаю, почему я до сих пор с вами вообще разговариваю.— Я тоже. Но я уверен, вы пришли сюда не для того, чтобы кормить меня цыплятами. У вас была какая-то совсем другая цель. Что сказала вам Эдит, когда мы возвратились?Мэдди отвернулась, не в силах смотреть ему в глаза.— Когда-нибудь, мисс Уорт, вы поймете, что можете мне доверять.— Мой отец говорил, что люди должны заслужить доверие.— А все, что говорит папочка, закон.— Что вы хотите этим сказать?— Вы упоминаете своего отца… постоянно. — ‘Ринг откусил кусок цыпленка. — И всегда говорите о нем так, словно он Бог. Полагаю, ваш отец отличный каптёр?— Лучше всех! Он самый лучший на свете. Он честный, добрый, хороший и… — Она скривилась, увидев, как он усмехнулся. — И у него есть чувство юмора.— У любого, кто испытал то же, что и я в последние дни, и при этом не сошел с ума, должно быть просто огромное чувство юмора.— Вы сами во всем виноваты. — Несмотря на все свои добрые намерения, Мэдди чувствовала, что в ней начинает закипать злость. — Почему бы вам не возвратиться туда, откуда вы явились, и не оставить меня наконец в покое?— Предоставив полную свободу тем, кто за вами следит?— Из всех, кто следит за мной, докучаете мне только вы, капитан. — Она поднялась, чтобы уйти, но он поймал ее за юбку.— В чем дело? Разве у вас совсем нет чувства юмора? Что это вы вдруг так разозлились?Мэдди посмотрела на него сверху вниз, не понимая, смеется ли он над ней или говорит серьезно.— Ну же, — продолжал он. — Вам ведь не хочется уходить, признайтесь. Знаете, что я думаю, мисс Уорт?— Нет, и мне это совершенно безразлично.— Я думаю, что уже многие годы в вас видят скорее легенду, чем обычного человека. Полагаю, вы никого не подпускаете к себе настолько близко, чтобы могли возникнуть какие-либо сомнения по поводу вашей истории о том, что вы герцогиня из Ланконии. А с вашим дивным голосом вы любому вскружите голову, да так, что он потеряет последние остатки разума.— Вы уверены? — она постаралась задать вопрос как можно более надменным тоном, но ей не вполне это удалось.— Вы рассказывали мне о своем импресарио, но, насколько я могу судить, его интересовали лишь ваши гонорары. Скажите мне, как давно вы видели кого-нибудь из своей семьи?К полному своему ужасу, Мэдди вдруг почувствовала, как глаза ее наполняются слезами.— Пустите меня, — проговорила она, дергая за юбку. — Я не обязана все это выслушивать.— Да, конечно, вы правы, — произнес он тихо; в его голосе слышались нотки раскаяния. — Я не хотел…‘Ринг замолчал, и в этот момент оба они услышали в кустах какой-то шум. Звуки доносились с противоположной стороны от лагеря, так что тот, кто их производил, должен был идти сверху.Она никогда не думала, что кто-нибудь может двигаться так быстро. Только что капитан Монтгомери сидел на земле и вот в следующую же секунду уже лежит на ней, прикрывая ее своим телом и увлекая вниз, к подножию холма.Тело Мэдди едва касалось земли, так как, обхватив руками и прижав к груди, он защищал ее со всех сторон, и никакая опасность — будь то пуля или стрела — ей не грозила.Оказавшись в густых зарослях кустарника, футах в пятидесяти от подножия, она попыталась заговорить, но он мгновенно прижал ее лицо к своей груди, заставив сразу же умолкнуть.Шум тем временем становился все громче, и сначала она, а потом и он узнали наконец его причину.— Лось, — прошептала она у самого уха ‘Ринга, и он согласно кивнул.Продолжая лежать на ней, полностью ее прикрывая, он слегка повернул голову, позволив Мэдди сделать то же самое, и они увидели не лося, а оленя, стоявшего на вершине холма, с которого они только что скатились. Олень стоял неподвижно и смотрел на них, пытаясь, очевидно, решить для себя, представляют ли они какую-нибудь опасность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94