Мы просто не могли поверить, что вы на самом деле нравитесь ему. Нэлли, простите нас за то, что мы наговаривали на вас.
Нэлли, стиснув в руках письмо, в изумлении смотрела на Мэй. Она думала об одном: как несправедливо она поступила с Джейсом.
— Я, наверное, пойду, — виновато сказала Мэй. — Надеюсь, все у вас наладится, вы выйдете за него замуж и заживете счастливо. — Мэй быстро повернулась и ушла.
Нэлли без сил опустилась на стул. «Что делать? Джейс сегодня уезжает». Прежде чем она успела что-нибудь придумать, в кухню вошла Берни.
— Я слышала, кто-то уже бодрствует? — Она бросила взгляд на письма. — Что-нибудь случилось? Ты хочешь со мной поговорить?
— Я… нет… — У Нэлли не было привычки говорить с кем-нибудь о своих проблемах. — Мне нужно приготовить завтрак.
— В ночной рубашке?
— Нет, конечно. Сейчас переоденусь. — Нэлли было трудно сосредоточиться.
— Нэлли! Поговорим начистоту. В следующее мгновение Нэлли села за стол и все рассказала Берни.
— У меня сложилось не правильное мнение о нем. Он всегда был так добр ко мне, а я очень плохо думала о нем. Как я могла так обидеть его?
— Мы все обижаем тех, кого любим. Сейчас тебе надо пойти к нему и рассказать все как есть.
— Я не могу.
— Ничего удивительного в том, что признаешься в любви мужчине. Половина любви — унижение. Ты должна…
— Я бы сделала все, сказала бы все, что угодно, но не могу уйти из дома: должна приготовить завтрак и обед, так как к отцу сегодня вечером придут инвесторы. Я должна…
— Охранять их покой? — резко спросила Берни.
— Да, я так думаю. Это вздор, но я не могу оставить их.
— Они будут еще спать, пока ты будешь отсутствовать.
— Спать? Но отец никогда не спит после семи.
— А сегодня будет. Поверь мне.
Нэлли посмотрела на тетю и почему-то поверила ей.
— Вот и молодец. Теперь иди и переоденься. Надень голубое бархатное.
Нэлли хотела спросить, как Берни догадалась об этом платье, но не хотела терять время. Она горела желанием как можно скорее увидеть Джейса.
Оставшись одна на кухне, Берни щелкнула пальцами. Ее ночной халат тут же исчез, а вместо него на ней оказалось шелковое платье цвета ржавчины, ворот которого был отделан кружевами ручной работы. Сев за стол, Берни опять щелкнула пальцами, и перед ней вместе с ежемесячными приложениями к журналу «Пипл» появилась тарелка с круассанами и кофейник с «мокко». Теперь ей оставалось одно: ждать. Как только Джейс увидит Нэлли, он все простит ей, и скоро зазвучат свадебные колокола. Берни останется только немного — разобраться с Чарлзом и Терел, и все дела ее будут закончены. Она сможет наконец попасть в комнату «Фантазия» на Кухне. Как на этот раз насчет ковбоев? Вместо драконов, которые были в прошлый раз. Предположим, он будет скаутом, а она — молодой смелой леди, которой нужно спасти отца и брата. Скаут сначала не захочет брать ее с собой на рискованное дело, потому что она — женщина, но потом… Во всяком случае, она попробует, когда вернется на Кухню.
Нэлли дрожащей рукой постучала в гостиничный номер Джейса — ее сердце готово было выпрыгнуть из груди, когда она обдумывала, что скажет ему.
Джейс открыл дверь. Лицо его было печально, но, увидев Нэлли, он гневно нахмурился.
— Пришла попрощаться? — спросил он и отошел в сторону, так как укладывал вещи в чемодан, собираясь в дорогу.
— Я пришла попросить прощения, — тихо сказала Нэлли, входя в комнату. — Вы были правы во всем, а я не права.
— Неужели? — ухмыльнулся Джейс, укладывая в чемодан рубашки. — Не права в чем-нибудь особенном?
— Сегодня утром девочка принесла мне ваши письма. Кажется, ее тетя солгала сыну почтальона, и он отдал их ей, вместо того чтобы отправить мне.
— Как интересно, — пробормотал Джейс, но по его голосу это не чувствовалось.
— А сегодня утром Мэй пришла ко мне и созналась, что она с подругами лгала мне. Вы не пытались… целовать их?
— Нет, я не пытался, — сказал Джейс и, повернувшись на мгновение, пристально посмотрел на нее. Нэлли перевела дух.
— Я пришла просить прощения за все, что сказала, и за то, что плохо думала о вас.
— Так что же теперь, по твоему мнению, я должен делать? Сказать, что все прекрасно? Простить тебя за все и все начать сначала?
— Я не знаю, — тихо ответила она. — Я знаю одно: я вас люблю.
Джейс помолчал, его руки перестали перебирать вещи в чемодане.
— Я любил тебя, Нэлли. Полюбил с первого взгляда, но я оказался недостаточно сильным, чтобы бороться с твоей семьей. Ты веришь всему, что они говорят тебе. Я не хочу провести всю жизнь в борьбе за твое спокойствие — Я не знала, ничего не знала о письмах, — проговорила Нэлли.
Джейс повернулся и взглянул на нее.
— И ты, конечно, не знала о «Вобрук шиллинг», ведь так? Скажи честно, это отец настоял на твоем приходе сюда? Или ты пообещала своей жадной сестренке? Если заполучишь «Вобрук шиллинг», то дашь им… Что? Сотню платьев Терел и новые фрахтовые корабли отцу?
«Тетя Берни сказала, что нужно унижаться, но я не могу больше переносить это», — подумала Нэлли, а вслух сказала:
— Моя семья желает мне только самого хорошего. Отец и Терел не хотели, чтобы я вышла замуж за человека, уехавшего из города, не оставив даже записки. Не было никакого доказательства, что вы посылали письма или не це….
— Целовал всех девушек? — сердито продолжил он. — Доказательство было — мое слово. Тебе нужно было верить мне. Ты должна была…
— Да, я должна была, — сказала Нэлли, еле сдерживая слезы. — Но не сделала. Мистер Монтгомери, я не борец. Я хотела честно поступить со всеми, кого это касалось, и, кажется, потерпела неудачу. Я приношу свои извинения.
— Твои извинения приняты, — строго сказал Джейс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60