Он и ее братья отличались друг от друга, как небо и земля. Те вкалывали каждый день до седьмого пота, стараясь ни минуты не тратить зря, Тирль же стремился просто получать от жизни удовольствие. Конечно, он тоже совершенствовался в искусстве владеть оружием, но уделял этому занятию гораздо меньше времени, чем ее братья. Он относился к этому достаточно беспечно, как бы играючи. Затевая импровизированные бои со своими людьми, он иногда проигрывал, но проигрывал с легким сердцем. Словом, он не делал из этого проблемы жизненной важности.Поначалу Зарид претила подобная безалаберность. Она пыталась увещевать его, говоря, что он просто не понимает, как важны такие тренировки на случай войны. А еще она заявила, что с его легкомысленным отношением к технике боя даже она смогла бы поспорить с ним в искусстве владения кинжалом. Зарид не особенно обольщалась на свой счет, зная, что если в дело пойдут тяжелые мечи, ей против него не выстоять, но кинжалы — другое дело. Тут она очень рассчитывала на свою быстроту и сноровку.Но уже через несколько минут после того как он принял ее вызов, она поняла, что слишком много о себе возомнила. До поры до времени он дразнил ее, поддавался, давал ей повод думать, что победа у нее в кармане, а потом делал какой-нибудь особо хитроумный выпад, и без труда пробивал ее оборону. Мятежный дух Перегринов взыграл в ней, заставляя ее атаковать Тирля все более и более яростно, но когда ему надоела эта игра, он с легкостью выбил оружие у нее из рук.— Думаю, тебе внушили, что холодный и трезвый ум соображает быстрее, чем восторженный и мечтательный, — сказал он, а затем, когда она попыталась наброситься на него, он подхватил ее на руки и звонко поцеловал. Зарид была готова провалиться сквозь землю от стыда, услышав хохот зрителей, наблюдавших за ее поединком с Тирлем.Позже он пришел к ней и начал подлизываться, принес букет цветов, просил прощения за свое недостойное поведение, наговорил кучу комплиментов, причем очень изысканных, сравнив, например, ее глаза со сверкающими звездами. Она, конечно, дулась еще некоторое время, отмахивалась от него, говоря, что он вечно несет всякую чепуху, но в конце концов не выдержала и улыбнулась. Как же рядом с ним было легко и спокойно!На следующий день Тирль повез ее на ярмарку в город, находившийся на расстоянии примерно десяти миль от его поместья. Зарид никогда еще не была на ярмарке, во-первых, потому что она вообще почти никогда не покидала их замок, а во-вторых, потому что ее братья считали подобные увеселительные прогулки пустой тратой времени.Ярмарка привела ее в полный восторг. Во время турнира было не до развлечений, поскольку она разрывалась между своим братом и своим врагом, находившимися в такой опасной близости друг от друга. Но теперь все было совсем по-другому Внешне все осталось по-прежнему — все так же с ней рядом был ее враг, но когда она смотрела на него, восседающего на рослой лошади, она меньше всего думала о нем как о враге. Напротив, она думала о том, что он, пожалуй, такой же сильный, ловкий и красивый, как ее братья.День прошел как в сказке. Все торговцы рассыпались в любезностях перед лордом и его прекрасной леди. При этом Зарид не могла не вспомнить, как издевались над ней во время турнира, потому что она была одной из «этих грязных Перегринов».Тирль покупал ей все, на что падал ее взгляд. В ее доме всегда был на счету каждый пенни, и она даже мечтать не смела о разных красивых безделушках. Она перепробовала кучу лакомств, выставленных на продажу, хотя Тирль и предупреждал, что от подобных излишеств у нее вполне может разболеться живот. Когда весь ее подбородок оказался вымазанным соком вишен, которых она уже успела слопать целую горсть, Тирль наклонился и слизнул несколько сладких капель. Зарид покраснела до корней волос, но он только забавлялся над ее смущением.Когда он услышал, что всех желающих приглашают сразиться с борцом-атлетом, который слыл непобедимым, он принял вызов и одолел противника. Зарид просто расцвела от гордости за него, и приз — уродливая розетка, сделанная из дешевых лент, была для нее дороже самого драгоценного кубка, полагающегося победителю на рыцарском турнире.Потом они смотрели кукольное представление, хохоча во все горло, и руки Тирля обнимали ее за плечи. Когда они чуть было не оказались в самой гуще событий во время потасовки, затеянной кучкой подвыпивших гуляк, он поднял ее на руки и быстро унес в безопасное место.Потом на их пути попалась палатка, где торговали итальянскими тканями, и Зарид засмотрелась на отрез темно-зеленой парчи. Тирль тут же приказал показать его поближе. Но за парчу заломили такую непомерную цену, что Зарид велела приказчику унести ее, однако Тирль купил весь кусок, заявив, что она может наделать из него занавесок.Какая-то частичка ее сознания попыталась взбунтоваться против такой бессмысленной траты денег, напоминая, что это, по сути, деньги, принадлежащие Перегринам, но Зарид сейчас была не в том настроении, чтобы думать об этом.Потом они стояли и смотрели, как человек ходит по канату, натянутому между двух столбов. Когда Зарид даже зажмурилась от страха, Тирль объявил, что тоже сможет запросто пройти по нему.— Не сможешь ни за что, — ответила она, но когда он тут же направился к канату, бросилась следом, умоляя не делать глупостей. Одно дело, скажем, бороться врукопашную, и совсем другое — подвергаться смертельному риску, передвигаясь по тонюсенькой веревочке на высоте более десяти футов от земли.Она чуть ли не со слезами на глазах просила его не ввязываться в это. Чтобы остановить его, она сказала, что и без того верит, что он сможет пройти по канату, и ему нет нужды доказывать ей это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94