Гроза, бушевавшая за окнами, и полумрак, царивший в комнате, создавали ощущение их полной отдаленности от остального мира.— Николь, почему ты покинула Францию? Что произошло на мельнице?— Нет, — шепнула она и спрятала лицо у него на груди.— Хорошо, не надо. Тогда расскажи о тех днях, когда ты была счастлива. Ты всегда жила с дедом?Херес согрел Николь, по ее телу разлилась приятная истома. Она мечтательно улыбнулась.— У нас был великолепный дом. Он принадлежал моему деду, а потом должен был перейти к отцу. Но это не имело значения, места хватало для всех. Фасад был розовым, а потолок в моей спальне был расписан херувимами. Они резвились среди пушистых облаков. Когда я просыпалась, то протягивала руки к потолку, чтобы поймать их.— Ты жила со своими родителями?— Дедушка занимал восточное крыло, а мы с родителями жили в центральной части. Разумеется, западное крыло предназначалось для королевских визитов.— Разумеется, — кивнул Клей. — Так что же случилось с твоими родителями?Слезы побежали по ее лицу. Клей поднес бокал к ее губам, она отпила глоток.— Расскажи мне, — прошептал он.— Дедушка часто отсутствовал. Потом, когда находиться при дворе стало совсем опасно, он окончательно перебрался к нам. Отец говорил, что надо бежать в Англию и переждать смуту там, а когда все утрясется, вернуться домой, но дед ответил, что Куртелены прожили в этом замке целые века и он не собирается покидать его. Еще он сказал, что чернь не осмелится напасть на него. Мы все верили ему. Он был таким большим и сильным — как лев. Одного звука его голоса было достаточно, чтобы вселить отвагу. — Она замолчала.— Что же произошло в тот день?— В тот день мы с дедушкой катались верхом в парке. Была весна, солнце ярко светило. Вдруг мы заметили дым, поднимающийся над кронами деревьев. Дедушка пришпорил лошадь, и я поскакала за ним, стараясь не отставать. Мы помчались напрямую через заросли и увидели, что наш прекрасный замок объят пламенем. Я просто остолбенела, не в силах отвести глаза. Дед отвел мою лошадь к конюшне и помог мне спешиться. Он велел мне оставаться на месте. Так я стояла и смотрела, смотрела, как пламя превращает розовые стены в черные.— А родители?— Сначала я обрадовалась, что их нет дома. Они отправились в гости и рассчитывали вернуться не раньше следующего дня. Только потом я узнала, что мама по дороге порвала платье, и они вернулись с полпути.Слезы снова хлынули из ее глаз. Клей обнял ее, пытаясь успокоить.— Расскажи мне все. Тебе станет легче.— Когда дедушка вернулся, продравшись через живую изгородь, окружавшую конюшню, вся его одежда была черна от копоти, а под мышкой он нес небольшую деревянную шкатулку. Он схватил меня за руку и увлек в конюшню. Там он выбросил все сено из большого ларя, посадил меня внутрь, а потом залез сам. Не прошло и нескольких минут, как мы услышали крики и рев толпы. Лошади дико ржали, испуганные запахом дыма, и я хотела вылезти и успокоить их, но дед велел мне сидеть тихо.Она остановилась, и Клей дал ей отпить еще немного хереса.— А потом?— Когда голоса мятежников затихли вдали, мы выбрались из конюшни. Кажется, уже стемнело, но наш замок пылал так, что было светло как днем. Я все время оглядывалась на дом, но дедушка сказал: «Всегда смотри только вперед, никогда не оглядывайся». Мы шли всю ночь и весь следующий день. На закате он остановился и открыл шкатулку, в которой оказались документы и изумрудное ожерелье моей матери.Николь вздохнула, вспоминая, как им пришлось продать часть камней, чтобы помочь мельнику. А два последних изумруда она продала в Англии, когда собиралась вступить в долю в модной лавке.— Я никак не могла понять, что происходит, — продолжала она. — Я была наивным, испуганным ребенком. Но дед сказал, что я уже достаточно взрослая и должна знать правду. Он объяснил, что эти люди хотели нашей смерти, потому что мы жили в большом, красивом доме. А еще он сказал, что отныне мы должны скрывать свое происхождение и имя. Потом он закопал шкатулку с документами. Но он наказывал мне всегда помнить, кто я такая, помнить, что Куртелены — потомки французских королей и состоят в родстве с нынешней правящей династией.— А потом вы попали к мельнику?— Да, — вяло ответила Николь, очевидно не собираясь продолжать.Клей протянул ей бокал. Он не хотел поить ее допьяна, но это был единственный способ заставить ее говорить. Он уже давно чувствовал, что она что-то скрывает. От него не укрылось выражение ужаса, мелькнувшее в ее взгляде, когда он однажды спросил ее о семье.Он откинул со лба Николь влажные от пота локоны. Она была такой маленькой и хрупкой, но как много таилось в ее душе. Сегодня, став свидетелем вспышки ее гнева, он наконец понял, что она права. С тех пор как она здесь появилась, он ни разу не взглянул на нее, не испытав сожаления, что перед ним не белокурая Бланка. Но теперь он ясно видел, что судьба свела его с женщиной, достойной принца крови.Он взял у нее из рук пустой бокал.— Почему ты покинула мельницу? Там ты была бы в безопасности.— Эти люди были к нам очень добры. — От волнения и выпитого вина ее акцент стал заметнее. Некоторые звуки она произносила в нос, а "р" мягко вибрировал между языком и небом. — Дедушка говорил, что я должна научиться какому-нибудь ремеслу, а мельница — дело подходящее. Мельник утверждал, что девице никогда не освоиться с жерновами да колесами, но дедушка только посмеивался. — Она замолчала и улыбнулась. — Кстати, я могла бы заняться твоей мельницей. Хоть и небольшой, но все же доход.— Николь, — мягко прервал ее Клей. — Почему ты ушла от мельника? И почему ты так боишься грозы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107